Архив:
Что за слово такое – «Ореанда»? Волшебное, должно быть! Полагают, что оно не имеет перевода; но, может, так и лучше, потому что сказочнее, таинственнее.
Известный исследователь Крыма Александр Бертье-Делагард (1842–1920) утверждал, что оно относится к языку тавров, древних крымчан. И правильно всё же следует говорить «Орианда». А искажённое написание пошло от французов.
Первое письменное сообщение об Ореанде встречается в генуэзском документе 1380 года. А в 1825 году её приобрёл Александр I. С той поры тут и началось дворцовое и парковое строительство.
К парку (нынешняя территория – почти 50 га) в Ореанде приложили руку большие специалисты своего дела. Нельзя не помянуть садовника Делингера, заложившего и Ливадийский парк, и Карла Кебаха, планировавшего Алупкинский, Массандровский и ряд других южнобережных парков. Садовником Ореанды был также англичанин Росс. Лишённый всяких искусственных украшений, парк всегда оставлял неизгладимое впечатление.
Видим табличку с кривой, но заботливой надписью: «К храму». Свернув по её подсказке налево, попадаем на череду лестничек с металлическими перилами, прихотливо и быстро сбегающих меж строений посёлка по крутым склонам. Купол храма всё время находится в поле зрения.
А вот и он сам, тихий и стройный красавец. Крест в синеве словно парит меж безлиственной дубовой ветвью и двумя кипарисами. Что может быть отраднее!
Храм Покрова Пресвятой Богородицы был построен по заказу Великого князя Константина Николаевича Романова в 1885 году в грузинско-византийском стиле по проекту академика архитектуры А.А. Авдеева. В конце XIX – начале XX вв. храм считался одним из красивейших на Южном берегу Крыма. Здесь причащалась вмц. Великая княгиня Елизавета Фёдоровна. Начиная с Александра III, в период отдыха на Южном побережье сюда приходила молиться вся царская фамилия, все Великие князья и княгини.
В 1924 году храм был закрыт и передан в ведение ОХРИСа, организации по охране памятников, как памятник архитектуры с уникальной мозаикой. Однако в 1928 году предполагался к сносу. В послевоенный период использовался под механические мастерские, строительный и овощной склады.
С северной стороны храма, у портика, установлен бронзовый бюст святому праведному Иоанну Кронштадтскому, коему доводилось служить в этом благодатном месте. Вокруг бюста вьются стволы лиан. Диакон, проходя мимо и почти задевая чёрной рясой за слякоть, останавливается и истово кланяется бронзовому праведнику, осеняя себя крестным знамением.
После 1992 года, когда храм вернули Церкви, старые мозаики восстанавливаются. Уже расчищены их фрагменты, и теперь вы можете видеть редкое изображение Спасителя в отроческом возрасте, двенадцать апостолов, полный образ иконы Покрова Пресвятой Богородицы и частично сохранившиеся лики святых. Несколько рядов святых смотрят на вас так, как их замыслил и воплотил итальянский мозаичист Антонио Сальвиати, коему помогали в украшении храма русские живописцы и орнаменталисты – вице-президент Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге князь Г.Г. Гагарин, академики Д.И. Гримм и М.В. Васильев.
Пройдя под дубами, на краткой тропке обнаруживаем лавочку с видом на Ялтинскую бухту и Медведь-гору. Прямо напротив – своеобразно спиленное крест-дерево. Нежарко, но ничто не мешает вам присесть на несколько минут – для фиксации состояния. Уверяют, что отличительной особенностью Ореанды во все времена является её необыкновенная тишина.
Сопровождая царскую семью в 1837 году, Ореанду посетил поэт В.А. Жуковский. Летом 1867 года сюда приезжал Марк Твен, здесь он увидел генерала Э.И. Тотлебена, героя Крымской кампании. На одной из колонн здешней знаменитой беседки в 1887 году композитор Глазунов записал экспромт. «Мелодия сочинена даже в 8/8, так что всякий будет знать, что написал её кучкист презренный», – сообщил он об этом в письме Н.А. Римскому-Корсакову. О руинах Ореандовского дворца упоминал в рассказе «Морская болезнь» Александр Куприн.
Скала Крестовая – одна из главных достопримечательностей этих мест. В 1837 году по указанию царицы Александры Фёдоровны на вершине скалы установили крест, возле которого она вместе с великой княгиней Марией Николаевной, а также графом и графиней Воронцовыми посадила лавр.
Уж кто наверняка побывал на этом месте, так это герои чеховского рассказа «Дама с собачкой» (1899). Чеховские герои, отлитые в бронзу, теперь стоят на ялтинской набережной. Дмитрий Дмитриевич Гуров и Анна Сергеевна фон Дидериц. Читаем замечательного Чехова: «В Ореанде сидели на скамье, недалеко от церкви, смотрели вниз на море и молчали. Ялта была едва видна сквозь утренний туман, на вершинах гор неподвижно стояли белые облака. Листва не шевелилась на деревьях, кричали цикады, и однообразный, глухой шум моря, доносившийся снизу, говорил о покое, о вечном сне, какой ожидает нас. Так шумело внизу, когда ещё тут не было ни Ялты, ни Ореанды, теперь шумит и будет шуметь так же равнодушно и глухо, когда нас не будет. И в этом постоянстве, в полном равнодушии к жизни и смерти каждого из нас кроется, быть может, залог нашего вечного спасения, непрерывного движения жизни на земле, непрерывного совершенства».
Станислав Александрович
Александров
Фото автора