Архив:
Последний раз Нобелевская премия за произведения, написанные на русском языке, была вручена в 1987 году. В этот раз лауреатом по литературе стала гражданка Белоруссии Светлана Алексиевич, автор книг «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва», «Время секонд-хэнд», которые относят к жанру документалистики.
Величина финансового вознаграждения Нобелевки в 2015 году составила 8 миллионов шведских крон, что эквивалентно 953 тыс. долл. США.
Следует иметь в виду календарно-событийный контекст присуждения литературного Нобеля с.г.: это произошло в самый канун президентских выборов в Белоруссии, а также сразу после начала боевых действий России в Сирии. Верно подмечено: если бы не атаки российских бомбардировщиков и крылатых ракет на Ближнем Востоке, премию в этом году получил бы кто-то другой.
Для тех, кто не совсем уяснил расклады и мотивы ситуации, дадим некоторые пояснения. Они во многом проявляются в репликах разных персон.
Например, некто О. Кашин накануне восклицал: «Шанс Светланы Алексиевич – это не только и не столько её шанс, это шанс для всех в России, кто недоволен существующими порядками и кто готов об этом говорить», и т. д.
«Она всегда была политической писательницей, ещё со времён своей книги “Цинковые мальчики” о погибших в Афганистане, занимала такую оторванную от жизни пацифистскую позицию… Дают не за литературу, не за талант, а за оппозиционность своему национальному политическому режиму, который в данный момент не устраивает консолидированный Запад», – убеждён главред «Литературной газеты» Ю. Поляков.
О сиюминутной, но и извечной подоплёке нобелевских раздач пишет прозаик З. Прилепин: «Поймите теперь: эта премия – от колоссального чувства унижения. Сначала эта Олимпиада, потом Крым, потом фактически вычленили из территории Украины ДНР и ЛНР. Теперь Сирия... И вот в качестве ответа выбрали самый нелепый, самый убогий вариант: дать премию хорошей журналистке, которая более всего славна своими даже для людей её убеждений на удивление банальными интервью с припевом: “Россия всех убила, убила, убила, всегда всех убивала и будет убивать, остановите это зло, эти рабы, они никогда не перестанут быть рабами, там Сталин и попы, и вы знаете, чем всё это заканчивается, и особенно я знаю”».
Если посмотреть на общественные процессы, идущие сегодня в Белоруссии, то можно понять, отчего Нобеля в этом году дали белорусскому литератору. Чтобы вбить подменный клин, одним махом покрыв несколько «тем»: премию присудили представителю «третьих стран», непримиримому критику «коммунизма», «совка» и «поганой Рашки», но пишущей на русском, к тому же уроженке Ивано-Франковска! Идеальный кандидат!
Егор Холмогоров прав: «Самое большое давление будет оказываться, конечно, на читателя российского. Ему будут объяснять, что именно пишущая на русском языке Алексиевич и есть истинный “русский мир”, не то что ваши ополченцы и дети Донбасса».
И вот тому подтверждение: «Премию получил именно русский мир, та Россия, настоящая, которую весь мир любит, перед которой преклоняется», – в самую суть дела выстрелил Д. Быков.
Интересно, что Святлана Аляксандраўна Алексіевіч – первый и пока единственный лауреат премии Ленинского комсомола, удостоенный Нобелевки. Но без публичных высказываний об «оккупации Крыма, путинской агрессии и заразе коммунизма» премию она бы не получила, даже если бы обладала талантом Достоевского. Разумеется, Нобелевка Алексиевич будет обналичена в политических целях, ведь именно затем её и давали.
«Хочешь Нобелевку? Обгадь Родину», – сказано точно, в первую очередь это касается сегодня пишущих на русском языке. Глубинное отвращение к России – главная «скрепа» этой публики.
Некоторые полагают, что премия, данная С. Алексиевич, послужит единству белорусов, украинцев и русских. Но ведь вектор её деятельности и устремлений направлен на разделение. Уроженка Западной Украины С. Алексиевич в интервью «Радио Польша» заявляет следующее: «Мы – маленькая нация, которую всегда русские уничтожали. У украинцев наступил сейчас час самоидентификации. Я была на Майдане. Там есть такой самодельный памятник героям Небесной сотни, там эти портреты. Подходили самые разные люди: бедные, хорошо одетые, достаточно успешные подходили… Они все гордились, что они – украинцы. Кстати, там я тоже испытала чувство гордости, что во мне тоже есть украинская кровь и это было такое очень сильное чувство».
Судите сами, ну как не дать премию столь чудесному «русскоязычному» сочинителю, говорящему: «Ну уж точно не православие, самодержавие и что там... народность? Это тоже такой секонд-хэнд». Конечно, если живёшь десяток лет, к примеру, в Швеции, как С. Алексиевич, то, конечно, Запад теперь следует восхвалять.
Егор Холмогоров прав в корне: «Что же касается России, то для неё премия Алексиевич никакого значения не имеет. Нобелевский комитет давно уже превратился в этом смысле в номенклатурное учреждение, далёкое от живого слова отдельных наций. Особенно это касается русской. Вы можете себе представить, чтобы Нобелевскую премию дали, к примеру, Валентину Распутину, который ещё полгода назад был жив? А ведь их литературный масштаб несопоставим».
Заключим наш обзор ситуации словами уроженца Харькова, жителя Нью-Йорка, прозаика, поэта, историка литературы Ю.Г. Милославского: «Сама институция НП – в основе своей не просто политизированная, но политическая. Время от времени ей предписано демонстрировать свою будто бы непредвзятость и тому подобное. Но на сей раз у неё предписание иное. И это хорошо. Вручение условно-высшей мiровой награды в области словесных искусств скучной русофобствующей даме, лишённой даже намёка на литературные способности, есть дело полезное для нашего вразумления. Полезное своей безспорностью».
Матвей Александрович СЛАВКО