Архив:
Призрен – древняя сербская столица. Прекрасный город, впечатляющие виды: крепость царя Душана Сильного на горе, старый город, мосты через Бистрицу, изобилие кафе и сувенирных магазинчиков. Всё бы хорошо, но в древней сербской столице не видно сербов. После погрома 2004 года отсюда ушли последние.
Сейчас, впрочем, положение несколько изменилось. И сербов я всё-таки увидел прямо в центре города. Идут такие крепкие ребята, человек десять, никого не трогают, даже улыбаются. Я так обрадовался, услышав сербскую речь, разбавляющую албанскую, что дар речи почти потерял, когда подошёл к мужикам. Те насторожились: «Тебе чего?» – «Да я, это, семинарию ищу. Красиво у вас тут», – промямлил я.
Услышав славянскую речь, крепкие юноши, кажется, успокоились: «А мы и есть семинаристы! Гуляем. А ты кто вообще?» Ну, дальше я осмелел и уже отчётливо объяснил студентам, кто такой и зачем приехал. «Мы как раз домой возвращаемся – пойдём, покажем семинарию! Там недавно новый жилой корпус отгрохали, мы в нём и живём – русские из Сретенского монастыря помогли. Заодно с отцом Андреем познакомим, он тебе подробнее всё расскажет». Поднимаемся по узкой улочке, ловим не очень приветливые взгляды сидящих в окружающих кафе посетителей, заходим во двор семинарии.
Протосингел Андрей (Зайц), проректор Призренской богословской семинарии, монах из монастыря Высокие Дечаны, помощник владыки Феодосия, ректора семинарии, встречает с распростёртыми объятиями, ведёт в кабинет – там уже ждёт кофе, чистая вода и ракия с мёдом. Слышу сзади смущённый говор: «Он что, правда русский, что ли? Наш человек!»
Сидим с отцом Андреем, мирно беседуем, иногда и смеёмся – будто никакой оккупации и нет, всё тихо, спокойно, по-доброму. «А если с Богом, то вообще ничего не страшно», – убеждён он.
– Я помогаю здесь владыке Феодосию с самого открытия семинарии, с 2007 года.
– Какова сейчас ситуация, в которой находится Призренская богословская семинария? Есть ли провокации? Как идёт жизнь у семинаристов?
– Провокации, конечно, есть. Но, должен сказать, что они уже не такие активные, как это было ранее. Да, несколько дней назад нам снова исписали стены, это бывает. Но, знаете, всё-таки стало полегче. Кроме того, мы же знали, на что идём, в каком окружении нам предстоит здесь жить. Так что пытаемся смиряться.
Вот краткая история нашей богословской семинарии. Семинария в Призрене имеет уровень средней школы, она была основана в 1871 году. Тогда это была самая старая сербская школа на территории Османской империи. Её закончили много наших знаменитых иереев, архиереев, патриархов, прославивших Сербскую Церковь. Патриарх
Павел, патриарх Ириней, патриарх Варнава, патриарх Димитрий – все они выпускники Призренской семинарии. И конечно, нас, преподавателей и учащихся семинарии, это обязывает ко многому. Семинария работала до Первой мировой войны, потом был трёхлетний перерыв. Следующая пауза была во время Второй мировой. Затем снова возобновилась работа семинарии и продолжалась до 1999 года, до начала войны, агрессии НАТО против Югославии. В том году преподаватели и ученики вынуждены были переехать в Ниш, в центральную Сербию. А здание Призренской семинарии сербы, жившие в городе, использовали в качестве убежища во время погромов, когда в Призрен вошли немецкие войска и «отвечали за безопасность» жителей города. Правда, сербские дома были сожжены, поэтому все жили здесь, в семинарии.17 марта 2004 года, во время погрома в Косово и Метохии, десять тысяч террористов находились в Призрене (это пятая часть от всех участников погрома в Косово и Метохии) – они прекрасно знали месторасположение оставшихся сербских домов и церквей и, разумеется, знали про семинарию. Вот тогда и были предприняты попытки, увы, небезуспешные, уничтожить последние следы сербского пребывания на сербской земле. Только за один день террористы сожгли десять храмов, построенных ещё в Средневековье. В тот же день была сожжена и практически полностью уничтожена Призренская семинария. То, что вы видите сейчас, – это уже постройки последних лет, за исключением нескольких старых зданий или их фрагментов. Восстанавливать здания мы начали в 2007–2008 годах. А епископ Феодосий по благословению патриарха Иринея и Священного Синода Сербской Православной Церкви в 2012 году приехал сюда, в Призрен. В восстанавливаемой семинарии преподавание возобновилось в 2011 году – на праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Таким образом, перерыв в работе богословской семинарии в Призрене, с 1999 по 2011 год, был самым большим за всю историю её существования: агрессия НАТО получилась страшнее, чем две мировые войны.
Справедливости ради следует сказать, что некоторые международные организации очень помогли в восстановлении деятельности богословской школы – это касается и дипломатической, и финансовой, и моральной поддержки. Огромную роль сыграли и частные лица. Это звучит, может быть, слишком официально – «частные лица», поэтому расскажу о них чуть подробнее. Наши итальянские друзья помогли нам, православным христианам, сербам, проживающим в условиях оккупации на родной земле. Эти люди чувствуют личную причастность к тому, чтобы Православие в Косово и Метохии не угасло. Вот они и начали помогать нам, используя свои финансовые и другие возможности, в том числе информационные. Ведь не секрет, что многие люди просто не знали, что здесь происходит, питаясь ложью насквозь тенденциозных СМИ, «освещавших» события в Сербии – этому надо противостоять. Усилия итальянцев по предоставлению правдивой информации о нас, косовских сербах, их личное участие в жизни Православия в Косово, достойны, я уверен, и благодарности, и почтения от всех нас.
Затем, по благословению Святейшего Патриарха Кирилла, великую помощь стал нам оказывать московский Сретенский монастырь. Архимандрит Тихон (Шевкунов) и отец Игнатий (Шестаков) организовали просто гигантскую работу – благодаря ей нам удаётся вести стройку, восстанавливать корпуса семинарии.
Нас, проживающих здесь, 44 студента и 10 преподавателей. Жить было почти негде – где разместиться такому количеству людей в сожжённой семинарии? Слава Богу, новый корпус сейчас построен: мы благодарны Святейшему Патриарху Кириллу, нашему большому другу архимандриту Тихону, отцу Игнатию (Шестакову) и всем русским братьям, кто помогал и продолжает помогать нам в это трудное время. Отца Игнатия мы называем с благодарной улыбкой «spiritus movens» (движущий дух. – Прим. ред.) этой акции – его организаторские способности и, конечно, молитвы вызывают восхищение.
Работы необходимо продолжать. Начался новый учебный год, к нам приехали первокурсники. Возникает большая проблема с их размещением.
– Правильно ли я понял вас, что с каждым годом количество учеников Призренской семинарии растёт?
– Совершенно верно. Когда она начала возрождаться, тут был только один класс. Как мы знаем, в духовной семинарии должно быть пять классов. Сейчас в Сербии есть восемь духовных семинарий. Думаю, что Призренская занимает особое место среди них. В этом году мы просто обязаны открыть пятый класс обучения – ждём пополнения.
– Многие сербы, живущие в Косово и Метохии, с болью говорят о том, что жизнь здесь, на древней сербской православной земле, очень тяжёлая. Многие говорят и о своём желании уехать отсюда: нет больше сил сопротивляться унынию, апатии, вызванными постоянным давлением, а то и откровенному террору. Что же заставляет студентов семинарии оставаться здесь, что приводит сюда семинаристов из других концов Сербии?
– «Косово – это сербский Иерусалим» – это не только благочестивый лозунг, это действительность. А город Призрен, древняя сербская столица со множеством храмов, обладает не только историческим, архитектурным или культурологическим богатством: тут не может не чувствоваться та духовная мощь, которая сохраняла наш народ веками и, дай Бог, продолжит хранить. Желание людей покинуть Косово… Да, оно, к сожалению, есть у некоторых, и я думаю, что вызвано оно часто сугубо материальными соображениями. Люди хотят уехать туда, где комфортнее, богаче, проще. Зато другие сербы остаются здесь, невзирая на все трудности. Видели наших студентов? Убедились, что это жизнерадостные, весёлые парни, для которых Православие – не пустой звук, не дань традиции. Нет у нас апатии, депрессии, уныния: мы боремся. Да и вообще, знаете, для христианина как-то неприлично находиться в апатии. Когда есть дело, не до уныния.
Безнадёжность, это вы верно приметили, является одним из самых страшных врагов сербов, живущих здесь. Когда я сюда приехал, здесь были только остатки стен, никто тут не жил, царило запустение, ни одного серба не было в Призрене. Одна мысль меня не отпускала: «Почему всё так получилось, Господи?» Однако сейчас, через несколько лет, здесь уже около шестидесяти сербов, и мы можем говорить о настоящем маленьком сербском анклаве. Это всё-таки чудо Божие. Нельзя нам унывать, если мы христиане. Бог всё устроит – только бы мы не унывали.
– Звучит всё-таки страшно: сербы с радостью говорят о том, что сформировался маленький сербский анклав на исконно сербской земле, в бывшей столице Сербского царства…
– Доверяйте Христу – Ему виднее. Главное – не унывать. Тогда никакие исторические и геополитические перипетии не будут вредить душе. Мы и хотим, чтобы наши будущие священники, учащиеся семинарии, помогали людям, живущим здесь и везде, где будет проходить их служение, понять это на собственном опыте. Нужно помнить и об ответственности за будущее: если мы действительно хотим, чтобы Косово было сербским, то логично предположить и наличие самих сербов в своём крае. Вообще, уныние – это главный враг христианина, будь то серба, русского, украинца или грузина. А вера, надежда и любовь – это те качества, которые делают всех нас христианами. Оставление этих качеств, отказ от надежды всегда имеет следствием катастрофу, страшные испытания. Трагедия Косово и Метохии может служить наглядным примером.
Не могу обобщать, не знаю всех случаев, но есть огромное количество подтверждений тому, что люди, оставившие Косово и Метохию и уехавшие за границу или в другую часть Сербии, не обрели покоя, не нашли себя. Надеялись на лучшую жизнь, но там её не нашли. Албанцы, помнится, давали очень и очень хорошие деньги за то, чтобы сербы уступили им свои дома и уехали отсюда. Так вот, переехавшие почти всегда теряли деньги: либо неудачный, проигрышный бизнес, либо пошлые казино и прочие «удовольствия» – те деньги не принесли абсолютно никакой пользы, только вред.
– Есть ли у вас контакты с мусульманской албанской общиной?
– Да, контакты есть. Тут, правда, нужно сказать, что, наверное, большее значение для албанцев имеет не столько ислам, сколько национальность. Последняя война велась исключительно на национальной почве, и, как говорят сами албанцы, их основная религия – это не ислам, не христианство, а «албанство». Так оно, увы, и есть, и это парадокс. Честно говоря, мы были бы только рады, если бы албанцы лучше узнавали ислам с его нравственными принципами – тогда бы и сербам жилось спокойнее. Да и самим мусульманам тоже. Видите ли, количество верующих мусульман среди албанцев очень невелико. И всё сильнее ощущается приток радикальных исламистов, которые враждебно относятся к традиционному исламу. По моим данным, сегодня около 300 косовских албанцев воюют на стороне ИГИЛ в Сирии. К чести исламской общины здесь, в Призрене, она дистанцировалась от агрессивных попыток вербовки в ИГИЛ. Но деньги от пропагандистов взяла…
По-моему, у многих исламских священнослужителей нет достаточного влияния в своих общинах: подстрекаемые радикалами люди их просто не слушают. Да, мы находимся в контакте, более-менее доброжелательном, с представителями традиционного ислама, и иногда я им звоню, они признаются, что ничего поделать с пропагандистами-радикалами не могут: те ведут себя крайне агрессивно, считают обычных мусульман изменниками и настраивают на свой лад впечатлительную молодёжь.
– А как строятся отношения с официальными властями «Республики Косово»?
– Вот тут проблема. Многие люди, которые в принципе могли бы относиться к православным сербам по-доброму, как это и было раньше, просто-напросто боятся. Главная боязнь – это чтобы их не назвали «друзьями сербов», это, оказывается, страшное проклятие здесь! Вроде бы готовы люди вести себя по-людски и видят, что давно пора жить в мире, но страх их удерживает. Да, больших проблем у нас сейчас здесь нет: нас приглашают на какие-то международные встречи, мероприятия, да, мы разговариваем с представителями власти. Но – только до определённого уровня: нас ещё никогда не принимал местный албанский градоначальник, мэр Призрена. Заместитель мэра – пожалуйста. А мэру хочется остаться на своём посту и после следующих выборов – будет ли кто голосовать за «сербофила» в местных условиях?..
– Предположим, какой-то семинарист из России хотел бы учиться у вас, в Призренской семинарии. Это реально?
– С нашей стороны, да. Будем только рады. Но если у человека российский паспорт, то ему необходимо будет решить массу бюрократических проблем. Тут же «независимое государство Косово» – требуется специальная виза, которая, как я могу думать, выдаётся русским не очень охотно. Если у человека паспорт Европейского союза, то будет проще.
– А сколько стоит обучение?
– Нисколько. Если студент учится хорошо, то безплатно. Вообще-то большинство семинаристов здесь учатся хорошо – не то место Призрен, где можно позволить себе «расслабленное богословие» и «спокойненькое Православие». Так что ребята у нас ревностные, даже храбрые: знают, для чего и для Кого учатся.
– Правильно ли я понимаю: сюда идут учиться не ради священнической «карьеры», а ради Христа?
– Да. Даже если мы заметим у человека склонность к карьеризму, то надеемся исправить его желание, дать ему понять, что служение Христу далеко не всегда подразумевает «карьеру». Покаяние, «метанойя», «перемена ума» – этим надеемся помочь человеку, пришедшему к нам. Самое главное, чтобы люди учились любить Бога и Его Церковь. Думаю, условия в Призрене способствуют воспитанию этих чувств. Церковь – это не здание, не клир, не звания и не степени. Церковь – это весь христианский мир, вот это важно знать, по моему убеждению.
– Как это важно знать и некоторым семинаристам в России!
– Ну, не только в России…
– Привет передадите православным братьям?
– Пожалуйста, не оставляйте нас своей помощью – как молитвенной, так и, простите великодушно, материальной! Нам очень нужно помещение для студентов. На всё остальное у нас силы найдутся – нам бы стройку одолеть! Я думаю, что те люди, которые закончат Призренскую семинарию, с особой любовью будут относиться к матушке-России – тут дело не только в благодарности за материальную помощь, сколько в постоянной уверенности, что ты не один борешься с трудностями, что за тебя братья молятся. Это для нас важно. Поклон передайте – Сретенскому монастырю, Москве, всей России. Приезжайте, кстати, почаще – у нас хорошо. Если не стреляют, конечно.
Беседовал Пётр Михайлович ДАВЫДОВ,
спец. корр. «РД»
Москва – Призрен