Архив:
Недавно в калужском Доме художника впервые был представлен зрителям живописный триптих уроженца этого города, замечательного русского художника, ученика Павла Рыженко – Владимира Киреева «Хотят ли русские войны…», посвящённый 70-летию Победы и обретший пронзительную актуальность на фоне конфликта в Новороссии.
Киреев – художник-реалист, но реализм его заключён не просто в фотографической точности передачи предметов, но в глубочайшем проникновении в их внутреннюю суть, делающем работы художника метафоричными, полными скрытых кодов-смыслов. Это, выражаясь языком Достоевского, высший реализм. Такой подход отличает и триптих «Хотят ли русские войны…». На первой картине «Жатва» – сноп сена, русское поле, позади которого полыхающая деревня, и из чёрных клубов дыма прямо на нас летят три ворона – вестники войны.
Вторая картина переносит нас в победную весну 45-го. Русский солдат и пленный немец, уже не пылающие ненавистью друг к другу, но погружённые в свои мысли, воспоминания. Позади них идёт колонна военной техники, а для этих двух время словно остановилась на несколько минут «перекура», привала на обочине войны.
И, наконец, финальная работа, закольцовывающая триптих, – «Возвращение». Русский солдат возвращается в родное село. В предутреннем тумане, по росистой траве спускается с холма, внизу которого едва различимы деревенские дома. Победа… Но на переднем плане опять сидит ворон, поблекший, побитый, но символизирующий, что война может вспыхнуть снова. Она и вспыхнула – аккурат во время работы художника над триптихом – на Украине… Боец идёт к родному дому, а над ним в облаках сумеречного неба различаются силуэты тех, кто уже никогда «калитку стуком не встревожит». Они уходят теперь в другие жилища – строем, один за другим. А мы смотрим им вслед, и долго-долго хочется стоять перед этой картиной, размышляя над ней, – настолько многослойной вышла она.
Всё творчество Владимира Киреева пронизано любовью к России, к её истории. Его дипломной работой стала картина «Князь Святослав».
«Для меня Святослав – воплощение абсолютного мужества, – рассказывает художник. – Великий воин, сокрушивший Хазарский каганат. Его боевой клич “Иду на вы!” стал вечным символом русского духа и доблести. К сожалению, история циклична. Сегодня мы принимаем вызов от “новой Хазарии”, идёт война более тонкая и изощрённая, нежели раньше, война, в которой участвует абсолютно каждый, хочет он этого или нет. Поэтому нам необходимо вспомнить… Во времена тревожные развивать мышечную память нужно и полезно. Но что есть сила телесная без деятельной воли? Поэтому необходимо укреплять память духовную. Духовная мускулатура, питаемая доблестью великих предков, неуязвима. Именно поэтому для меня было важно попытаться воссоздать образ победоносного русского князя. Думаю, что историческая картина – это, по сути, столкновение зрителя с самим собой. Вглядываясь в лица пращуров, каждый имеет возможность понять, кем является он, какой потенциал сокрыт в его историческом подсознании».
В этом направлении Владимир является подлинным наследником безвременно ушедшего от нас Павла Рыженко, сыгравшего важнейшую роль в становлении молодого художника:
«Павел Викторович для меня – событие из ряда Богом данных, ключевых. Каждым своим появлением в мастерской он до предела наэлектризовывал пространство. Рядом с ним мы открывали для себя безконечный мир русской истории, Православия, чувствовали свою сопричастность чему-то исконному, осознавая, что холст – это тоже оружие, способное защищать и побеждать только в руках осмысленных, верных. И ещё мы слышали: “Живопись – это исповедь на холсте”.
Но, пожалуй, дороже всего было общение наедине, когда я приносил свои эскизы в его мастерскую. Это совершенно другое измерение! Вокруг стояли уже написанные холсты и те, что ещё в работе, но было такое впечатление, что вокруг окна с видом на иные пространства и времена. Иногда я приходил просто смотреть, как он работает. Безудержно, на износ… Человек-локомотив. Он писал постоянно, даже когда общался о чём-то отвлечённом. Энергия и скорость. Вечное движение. Меня однажды крепко “встряхнуло” сказанное Павлом Викторовичем. Я принёс показать ему свой эскиз. Эскиз был сыроват, я что-то бубнил про “не успел дописать”, про уважительность причины. А Рыженко вдруг: “Вот ты умрёшь завтра. Ты готов предстать перед Богом с этими своими работами? Готов увидеть святых – Сергия Радонежского, Николая Чудотворца, Георгия Победоносца, апостолов? А ты увидишь их! И о чём ты будешь говорить? О неисполненных задумках? О том, что мог бы, да не успел? Станешь искать оправдания? Судорожно начнёшь отговорки придумывать?”»
Особенное место в творчестве Владимира занимают работы религиозно-философские. Это своего рода притчи, размышления в цвете. Молитвенным настроением проникнуты полотна «Над суетой», «Над миром», «К тому берегу»… Подлинным шедевром, Словом настоящего мастера можно без преувеличения назвать картину «Зеркало».
«Идея возникла ещё в 2005 году, – рассказывает Киреев. – Я только поступил в академию. Мы, молодые иногородние студенты, пытались увидеть всё – музеи, выставки, столичные достопримечательности. В первые дни октября шли по Пречистенке, обсуждали выставку, на которой побывали... В какой-то момент взгляд упал на канализационную решётку у тротуара. На ней, раскрыв крылья, лежал белоснежный голубь, перья которого были в пятнах крови. Я остановился. Передо мной мертвела абсолютная чистота, а вокруг – присутствие “цивилизации и прогресса” в виде следов ботинок, окурков, плевков. И вспомнился почему-то образ голубя как Духа Святого. Странное было ощущение, необъяснимое, – тревоги, потери чего-то очень важного, осиротелости. Сам город, казалось, стал другим. Я понял, что должен запомнить и передать это чувство. Так на эскизах стали появляться то голуби, то люди. Но сюжет оставался фрагментарным, осколочным. И тут опять помог случай. Хотя… Случай ли? Снова улица. Иду, всматриваюсь в лица прохожих, приостановился у какой-то витрины: мне позвонили. Я заговорил, машинально взглянув на своё отражение. И увидел! Увидел, что ничем не отличаюсь от людей, суетящихся за спиной. Я так же, как и они, делаю сейчас вид, что не замечаю лежащего тут же на асфальте человека. Забулдыга ведь наверняка! А может, умирающий? Прервал разговор, пообещав перезвонить. Стою и спрашиваю своё отражение: “Ты кто?” И этот мир вокруг, слезящийся испариной по стеклу… Что за мир такой? Разве это всё “по образу и подобию”?! Подошёл к лежащему. Помог подняться. Он был пьян».
В свои тридцать лет Владимир Киреев создал уже необычайно много и установил для своего творчества высочайшую планку как в исполнении, так и в содержании своих работ.
«Истинный художник – подмастерье в Господней мастерской, – утверждает он. – Мы лишь фиксируем жизнь Его творений с помощью духовных и технических навыков. Это не работа. Это служение. Творческая личность, изначально ставящая во главу угла личную успешность, обречена. Если Божий дар оказывается лишь инструментом, позволяющим сыто есть и мягко спать, он перестаёт быть Божьим. И тут по нашу душу приходит совсем иное. И предъявляет на неё свои права. Поэтому каждый человек искусства должен быть честен в личном выборе. Так или иначе, наши работы воздействуют на Зрителя. И для меня очевидно, что я несу абсолютную ответственность за сказанное на холсте Слово. Или оно правда, или ложь. Или я с Богом, или… А любые трудности, препятствия, беды… А когда художникам было легко? Знаете, что вспомнилось сейчас? Я, ещё студент академии, стою и смотрю, как на моих глазах под кистью Рыженко проявляется “Фотография на память” с Государем и Царской семьёй – картина из триптиха “Русский век”. Павел Викторович вдруг прерывается, внимательно смотрит на меня, будто решая: сказать – не сказать. И вот уже: “Понимаешь, Володь, ты можешь взять лук, натянуть тетиву и отправить стрелу. Насколько высоко? Какая разница? Получишь стремительный и эффектный полёт. Много ли толку? Так ведь всего-то – стрела. А ещё ты можешь долго и упорно строить ракету, не обращая внимания на то, что рядом с тобой все запускают стрелы. И эти “все” будут смотреть на тебя, как на чудика, толкать в спину, мол, не валяй дурака, не трать время попусту. А потом твоя ракета вдруг оживёт, начнёт подниматься, отойдёт одна ступень, вторая… И вот он – космос! Твой космос! Так что терпи, молись и работай. Не разменивайся на добычу стрелы. Изобретай! Вопреки любым “голодно-холодно”. Пройдёт время, и тобой открытый космос станет реальностью, фактом, который невозможно будет отрицать”».
Этому завету своего почившего Мастера и друга Владимир Киреев следует неотступно. И дай Бог ему устоять на этой нелёгкой, но прекрасной стезе, вновь и вновь пробуждая и обращая к небу наши души своими вдохновенными «монологами в цвете».
Елена Владимировна СЕМЁНОВА