Архив:
К 70-летию взятия Кёнигсберга
Для многих стало неожиданностью, что именно Германия возглавила «санкционную» агрессию против России. И именно в преддверии 70-летия нашей Победы над германским фашизмом. «Но чему тут удивляться? – вопрошает Владимир Шульгин, профессор исторического факультета Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта. – Немцы давно уже стремятся снять с себя ответственность за развязывание двух мировых войн. И ведут соответствующую работу по всем направлениям. В результате калининградские студенты-гуманитарии, охваченные «проектами», финансируемыми Берлином, уже поговаривают, что «нам постыдно называться калининградцами, надо опять стать кёнигсбержцами».
Подобное было слышно и во время работы недавней большой конференции российских филологов-германистов в Балтийском федеральном университете им. И. Канта. Мероприятием командовали немцы, кстати, запретившие синхронный перевод своих докладов на русский язык. Тем самым они подчёркивали, что уже чувствуют себя «на своей земле». Но устроители конференции даже «не заметили» этой явной демонстрации, потому что кормятся от «двух маток» – бюджетно-российской и западной. Забыв подвиг отцов-победителей, они повторяют: «Калининград – это европейский город». Примерно так же, как в Киеве скандируют: «Украина – це Европа». А кто эти города освобождал от коричневой чумы и восстанавливал?
Советское наступление на Кёнигсберг велось по двум направлениям: через Гумбиннен на Кёнигсберг и из района Нарева в сторону Балтийского моря: 26 января войска 2-го Белорусского фронта, выйдя севернее Эльбинга к Балтийскому побережью, отсекли значительную часть группы армий «Север» от основных немецких сил на западе.
Отразив настойчивые попытки немцев восстановить прибрежный коридор, Красная Армия приступила к расчленению и ликвидации отрезанных в Восточной Пруссии немецких войск. Эта задача возлагалась на 3-й Белорусский и 1-й Прибалтийский фронты. 10 февраля к югу от Кёнигсберга началась ликвидация 19 хейльсбергских дивизий. Бои в этом насыщенном оборонительными сооружениями районе приняли жестокий и затяжной характер. Система фортификаций Восточной Пруссии имела невероятную плотность бетонных сооружений – до 10-12 дотов на квадратный километр. В зимне-весеннем Хейльсбергском сражении практически отсутствовал манёвр. Немцы, которым некуда было отступать, дрались до конца. Армию активно поддерживало местное население. Потому и наша медаль называлась – «За взятие Кёнигсберга», а не за освобождение! Ополченцы составляли четвёртую часть от общего состава оборонявших данный регион войск. Фронтальные кровопролитные бои длились полтора месяца. В них погиб командующий 3-м Белорусским фронтом генерал Черняховский. Наконец, 29 марта остатки отчаянно дравшихся в Хейльсбергском котле немецких войск не выдержали натиска и капитулировали. В ходе этих сражений немцы потеряли 220 тыс. чел. убитыми и 60 тыс. пленными.
Части Красной Армии начали стягиваться к Кёнигсбергу, штурм которого начался 6 апреля, а 9 апреля в 21.30 комендант города генерал Лаш подписал приказ о прекращении огня. Кёнигсберг пал. Наступила тишина, только горели ещё здания и дымились развалины этой «неприступной» крепости. Было убито 42 тысячи и взято в плен около 92 тысяч солдат и офицеров, в том числе 4 генерала. В тот же день Москва салютовала героям штурма Кёнигсберга.
Вообще битва за Восточную Пруссию стала самым кровавым сражением кампании 1945 года. Потери Красной Армии в этой операции превысили 580 тыс. чел. (из них 127 тыс. убитыми). Потери немцев только в Хейльсбергском котле, Кёнигсберге и на Земландском полуострове составили около 500 тыс. чел. (из них примерно 300 тыс. убитыми – в 2,5 раза больше, чем у нас!).
Разве могли знать герои штурма кёнигсбергских фортов, как будут потомки трактовать историю и снова штурмовать уже идейные укрепления? А вот немцы свой «Натиск на Восток» («Дранг нах Остен») хорошо помнят и стойко обороняют. Нынешняя антироссийская политика канцлера Меркель – восточной комсомолки – идёт и отсюда тоже! Вот почему Германия с такой готовностью стала главным подручным Америки на Украине и так самодовольно, забыв все свои несмываемые грехи перед доверчивыми русскими, стремится разорить Россию, подчинить себе.
Сегодня в таком «кёнигсбергском» духе, питаемом грантами, приглашениями, гонорарами, творят многие калининградские гуманитарии. Недавно один из них осудил в немецком «Шпигеле» возведение храма Христа Спасителя в Калининграде, «потому что великому И. Канту этот откат в средневековье» не понравился бы... Глядите, какие «неокантианцы»! И вот философская кафедра, специализировавшаяся на русской мысли, ликвидирована. Из четырёх выпускающих исторических кафедр, как пишет тот же Шульгин, скомпонована одна. Главным её исследовательским направлением стало пронемецкое краеведение. Магистратуру по зарубежной истории открыли, по русской – почему-то нет.
Так что же, решили всё-таки сдать Калининград-Кёнигсберг, взятый страшной ценой 70 лет назад в туманном апреле? Ответ в той же туманной мгле…
Александр Александрович
КАДАШЕВСКИЙ