Казалось бы, о чём может рассказать в музее обыкновенная фотография, с которой на нас смотрит священник Владимир Беляков? Тем более что и годы не пощадили снимок — качество оставляет желать лучшего.
О СЕМЬЕ
Молодой священник получил образование в русско-качимской церковно-учительской школе Городищенского уезда Пензенской епархии, работал учителем в церковно-приходской школе в деревне Павловке Пензенского уезда. 10 марта 1906 года определён исполняющим должность псаломщика в Николаевскую церковь села Глебовки Чембарского уезда, а 21 марта 1908 года утверждён в должности штатного псаломщика той же церкви.
Спустя три года он успешно выдержал испытание на сан дьякона в комиссии при Пензенском духовном училище и назначен на должность дьякона при Казанской церкви села Богородского-Голицына Саранского уезда. После очередных испытаний определён на должность священника при Казанской церкви села Можаровки Городищенского уезда.
О его семейном положении известно, что «в семействе у него: жена Мария Георгиевна, родившаяся 29 августа 1891 года. Дети: Параскева, год рождения 1909-й, 24 октября; Пётр, год рождения 1911-й, 11 июля, Лидия 1913 года рождения, 22 марта». Это этапы его «дореволюционной» жизни. О его дальнейшей судьбе узнаём из воспоминаний Елены Васильевны, его внучки, и Зинаиды Владимировны Колесниковой, его младшей дочери, которая в настоящее время проживает в посёлке Башмаково Пензенской области.
ГРОЗНОЕ КОЛЕСО ИСТОРИИ
В семье было 13 детей. Трое умерли, не достигнув совершеннолетия. В конце 20-х годов они ещё все вместе. Грозные 30-е годы железным колесом безжалостно прокатились по жизни каждого члена семьи. Когда начались гонения на церковнослужителей, отца Владимира несколько раз арестовывали, отправляли в ссылку как врага народа. Отпускали ненадолго, потом опять забирали на несколько лет.
А детям в лицо кричали: «Поповские выродки!» И даже учиться в школу не брали. Им очень страшно было смотреть, как горела бело-голубая, вся в ажурных украшениях, церковь в Глебовке. Из дома священника забрали всё до последней сковородки.
На просьбу отца Владимира оставить детям хлеб сказали: «Твоим детям уже ничего не нужно».
Из воспоминаний Елены Васильевны: «На допросах деда заставляли публично отречься от веры. Он отвечал отказом.
— Тогда не будет ни тебя, ни твоих детей!
— Ну, значит, моя судьба такая».
Когда его забирали в третий раз, он, как бы предчувствуя беду, сказал: «Больше я не вернусь».
НИТОЧКА ПАМЯТИ
Очень долго не было от него вестей. Из Моршанского дома заключения Владимир Степанович прислал фотографию, датированную 8 марта 1933 года, с надписью: «Горячо и нежно до гроба любимой супруге и милым ненаглядным деткам на добрую и долгую память от мужа и отца».
В настоящее время из его детей осталось в живых только одна дочь — Зинаида Владимировна. Она бережно хранит единственное письмо, присланное отцом в декабре 1939 года. Его невозможно читать без волнения. Оно с первой до последней строки проникнуто нежной любовью к жене и детям.
Больше писем не было. Отчаявшись ждать, заболела Мария Георгиевна. Она таяла как воск и 25 августа 1939 года умерла. Ей было 47 лет.
РОДИТЕЛЕЙ ЗАМЕНИЛА ЛИДИЯ
И дети остались одни. Старший, Пётр, ещё при жизни матери уехал на Донбасс, ему тогда было чуть больше 10 лет. Он присылал деньги, чтобы братья и сёстры не умерли от голода. Зинаиде тогда едва исполнилось 8 лет, чуть постарше — Сима и Аркаша.
Опорой для всех стала Лидия. На фотографии ей 17 с небольшим лет. Ей некогда было думать о своей личной жизни, её ждали братья и сёстры, только на неё надеялись.
Из Глебовки Лидия ходила на работу в Башмаково за десять километров. Чуть позже, после окончания курсов счетоводов, Лидия стала работать бухгалтером в Башмаковском районе. С первых дней она приучила себя к дисциплине, работала «не глядя на часы и на красные дни в календаре».
До войны и в военные годы все жили в Глебовке. Братьев, что постарше, забрали на войну защищать Родину. Вениамин прошёл всю войну, стал кадровым военным, ушёл на пенсию в звании майора. Порфирий был сапёром в течение всей войны. После войны разминировал Сталинград и однажды, после очередной взорвавшейся мины, совсем облысел — все волосы остались на шинели.
Александра забрали прямо из учительского института, он был ранен под Ржевом. Ранение в голову было почти смертельным, он долго не приходил в сознание. Из московского госпиталя его на носилках привезли в Глебовку, где жили Лидия с братьями и сёстрами. Для того чтобы поставить его на ноги, нужно было усиленное питание. И тогда Лидия специально для него доставала по пол-литра молока в день. А малыши не позволяли себе даже притронуться к молоку, хотя сами были голодные. Александр выжил, хотя и остался инвалидом.
Николай погиб молодым, в 22 года, уже после того, как отгремели победные залпы. Не попали на войну только Аркадий по молодости лет и Пётр, так как ещё с финской войны уже был инвалидом.
Вот так защищали Родину Беляковы, дети врага народа, отвергнутые Родиной. Знал ли об этом отец? До 1942 года он, как потом стало известно, был жив. На запрос сына Аркадия о судьбе отца был получен ответ: заболел туберкулёзом и умер. Марии Георгиевны в то время уже не было в живых.
Так одна маленькая пожелтевшая фотография стала историей всей жизни этой замечательной многодетной семьи.
Татьяна Владимировна ШАЛЫГАНОВА,
зав. сектором фондов музея-усадьбы В.Г.Белинского,
г. Белинский Пензенской обл.