Православная Церковь в Германии канонизировала Александра Шмореля — выходца из России, казнённого нацистами 13 июля 1943 г. в Мюнхене, — как одного из создателей подпольной студенческой антинацистсткой организации «Белая роза».
Александру было 25 лет. Прославление новомученика Александра Шмореля прошло 4—5 февраля 2012 г. в мюнхенском православном кафедральном соборе. Шморель — первый новомученик, прославляемый после возобновления канонического общения Московского Патриархата и Русской Православной Церкви Заграницей.
«Твёрдо исповедуя православную веру, он противостал антихристианскому богоборческому нацистскому режиму и подвигнул к сопротивлению также своих близких друзей-студентов, создав движение "Белая Роза". Мученик Александр был обезглавлен гильотиной. Богу было угодно, чтобы наш храм обретался рядом с тем местом, где он завершил свой подвиг и его тело погребено», — говорится в обращении к пастве Епархиального Совета Русской Православной Церкви Заграницей по случаю этого церковного торжества.
— «Белая роза» появилась в Мюнхене в первой половине 1942 г., — рассказывает Татьяна Лукина, президент мюнхенского Центра русской культуры «МИР». — Немцы старались не заострять внимания на том, что один из её организаторов Александр Шморель был и по крови, а особенно по душе своей — русский. Выходило, что единственная молодёжная организация сопротивления фашизму оказалась созданной при участии русских. А потому его имя часто оставалось в тени, когда речь шла о «Белой розе».
Молодые подпольщики не ставили своей задачей вооружённую борьбу. Они лишь распространяли листовки и писали на стенах воззвания к свободе. «Белая роза» оказалась одним из первых примеров ненасильственного сопротивления силам зла, когда молодые подпольщики, не сделав ни одного выстрела, одержали моральную победу над врагами свободы и справедливости.
Объединявшее членов группы неприятие безчеловечного гитлеровского режима органично сочеталось с уважением к России. Александр Шморель смог передать своим друзьям чувство любви к стране, где он родился и к которой принадлежал по крови по материнской линии. Они даже изучали русский язык, чтобы читать русские книги в подлиннике. «Название "Белая роза" пришло из любимой книги Александра "Братья Карамазовы"», — продолжает Татьяна Лукина.
Зарубежная Русская Православная Церковь давно решила канонизировать и причислить к новомученикам Александра Шмореля. Создана икона с его изображением, одна из площадей Мюнхена носит его имя, о нём хорошо знают студенты Мюнхенского университета. Режиссёр Савва Кулиш снял документальный фильм об Александре, а писатель Игорь Храмов написал о нём книгу «Русская душа "Белой розы"». И вот теперь в биографию русского немца Александра Шмореля вписана новая, «небесная» страница. Слава Богу!
ДЕТСТВО
Александр Шморель родился в 1917 г. в Оренбурге в семье врача. Предки его отца, Гуго Карловича Шмореля, переехали в Россию в середине XIX в. из Восточной Пруссии. Мать — Наталья Петровна Введенская — была русской. Сына крестили в православной церкви. Когда мальчику исполнилось два года, мама умерла от тифа. Потом отец женился вторично, уже на немке, сестре милосердия Елизавете Егоровне Хофман. Во время Гражданской войны семья вернулась на историческую родину. Поселились в Мюнхене, где жили родственники Елизаветы. С собой взяли и русскую няню. По новым документам она, не говорившая по-немецки, стала немкой Франциской Шморель.
В Мюнхене у Александра родились брат Эрих и сестра Наташа. В доме Шморелей на обед подавали пельмени, чай пили из самовара, сахар ели вприкуску и лакомились вареньем заботливой няни. Домашним языком был русский. В воспитании детей особая роль отводилась искусству. Из Александра получился прекрасный пианист и многообещающий скульптор. Сохранился выполненный им великолепный бюст Бетховена. В гимназии Александр знакомится с Кристофом Пробстом, ставшим его другом и единомышленником. Он как участник группы сопротивления «Белая роза» был казнён в 1943 г. вместе с Гансом Шольем и его сестрой Софией.
ЛЮБЛЮ ВСЁ РУССКОЕ
С годами Александр начинает ощущать, как в нём усиливается тяга к России. Вот что он пишет сестре Пробста — Ангелике: «Если бы не отец, меня давно уже не было бы в Германии — никакая страна не заменит мне Россию, будь она столь же красива! Никакой человек не будет мне милее русского человека!..»
В ноябре 1937 г. Александра призывают на полтора года в армию.
МЫ НЕ МОЛЧИМ
Александр глубоко переживал нападение Германии на Советский Союз. Он был противником большевизма, но мысль, что его Родину топчут чужие сапоги, причиняла ему боль, которую он не скрывал.
Зимой 1942 г. Ганс Шоль знакомит Александра с художником Манфредом Эйкемайером. Тот рассказывает о еврейских гетто, об истреблении евреев. И тогда друзья решают бороться с режимом. К ним присоединяются Вилли Граф и Софи, сестра Ганса. В одной из первых листовок Александр писал: «Не о еврейском вопросе хотели мы написать в этом листке, не сочинить речь в защиту евреев — нет, только в качестве примера мы привели тот факт, что с момента завоевания Польши триста тысяч евреев в этой стране убиты самым зверским способом. В этом мы усматриваем ужасающее… преступление, которому не было равных во всей истории человечества».
Распространение первых листовок совпало с массовыми бомбардировками немецких городов авиацией Великобритании и США. Листовки с текстом «Мы не молчим, мы — ваша нечистая совесть» попали в Великобританию, там были размножены многотысячными тиражами, а потом сброшены с самолётов на территорию Германии. Режим встревожился.
В июле 1942 г. друзей неожиданно причисляют к санитарной роте и отправляют на Восточный фронт. Александр Шморель, Ганс Шоль и Вилли Граф оказываются в Варшаве, потом друзья попадают в Россию — в Гжатск. В октябре 1942-го друзей отправляют обратно в Германию. Они везут с собой самовар и балалайку, на которой Александр играет и под которую поёт русские песни. «Целыми днями я думаю о вас и о России, — пишет он по прибытии своим новым русским друзьям, оставшимся в Гжатске. — По ночам мне снитесь вы и Россия, потому что моя душа, моё сердце, мои мысли — всё осталось на Родине…»
В Германии Александр Шморель с товарищами всё больше отдаются борьбе с нацистами. Продолжая учёбу в университете, они через друзей и знакомых достают деньги на приобретение бумаги, налаживают связь с единомышленниками в других городах Германии. Подпольщики работают над «Воззванием ко всем немцам». Они показывают проект листовки их единомышленнику профессору Хуберу. Тот отклоняет вариант Александра, назвав его «прокоммунистическим», и одобряет вариант Шоля.
Друзья рассылают листовки в письмах по различным адресам, раскладывают их в почтовые ящики по парадным и дворам, телефонным будкам и магазинам. Территория расширяется. Листовки оказываются во Франкфурте-на-Майне, в Зальцбурге, Линце и Вене.
В начале февраля в стране был объявлен четырёхдневный траур в связи с поражением армии генерала Паулюса под Сталинградом. В ночь на четвёртое февраля Александр и Ганс Шоль, вооружившись краской и кисточками, двинулись в центр города. На стенах домов они писали «Долой Гитлера!», «Гитлер — убийца!», «Свобода!». В общей сложности в «партийной столице рейха» за одну ночь появилось 29 надписей, написанных огромными буквами. Наутро весь город говорил об этих надписях.
Автором шестой листовки выступил профессор Хубер. Полиции до поры не удаётся выйти на след «Белой розы». Охваченные эйфорией, забыв об осторожности и опасностях, ребята раскладывают листовки уже по аудиториям в университете.
Во второй половине февраля родителям Шолей сообщают, что полиция вышла на след Софии Шоль. Родителям удаётся предупредить детей. Ганс и Софи выносят из квартиры чемодан, набитый сотнями последних листовок, но не прячут его, а решают распространить листовки в главном здании университета. Последнюю пачку Софи сбрасывает с верхнего этажа в холл за несколько минут до окончания лекции. Одна из листовок пролетает перед носом охранника, который тут же бросается наверх. Навстречу ему спускаются с пустым чемоданом брат и сестра Шоль. Они даже не пытаются скрыться. Приехавшая полиция увозит их в гестапо. Быстро было установлено, кто входил в ближайшее окружение Ганса и Софи. Последовали аресты. Расправа была скорой. Уже 22 февраля после двухчасового суда казнены Ганс Шоль, Софи Шоль и Кристоф Пробст.
Шморель, узнав о случившемся, пытался предупредить Вилли Графа. Но тот уже был арестован гестапо. Александр решает срочно покинуть Мюнхен с документами на другое имя. Заменив в паспорте фотографию на свою, Александр отправляется к границе со Швейцарией. Но потом — и до сих пор точно неизвестно почему — он возвращается в Мюнхен. Есть версия, что помешали сильные снежные заносы на перевалах.
Я ПРЕДПОЧЁЛ БЫ СМЕРТЬ
К тому времени в газетах уже была опубликована фотография Шмореля с подписью «Разыскивается преступник». За его голову назначили 1000 рейхсмарок. Александр отправляется к своей бывшей сокурснице, и та сначала даже даёт ему ключи от своей квартиры, но потом выдаёт его. Александр был арестован в бомбоубежище, куда зашёл по пути на квартиру во время воздушной тревоги. Уже после войны отец Александра получит письмо от этой знакомой, где она попросит прощение за предательство, объясняя это тем, что она была в положении и боялась, не выдержав допросов и пыток в гестапо, потерять ребёнка.
Суд над Александром Шморелем состоялся 19 апреля 1943 г., а 13 июля он принял мученическую смерть в тюрьме Штадельхайм: приговор — казнь через гильотину — был приведён в исполнение. В этот же день казнили и профессора Курта Хубера. Всего по делу проходили 14 человек. Александра похоронили по православному обряду на мюнхенском кладбище.
Александр отказался писать прошение о помиловании. За несколько часов до приведения приговора в исполнение он скажет своему адвокату: «Я совершенно не волнуюсь в такой момент, но должен вам сказать, что даже если вы принесёте мне известие о том, что вместо меня должны казнить, к примеру, моего охранника, то я всё равно предпочёл бы смерть… Я выполнил свою миссию в этой жизни и не представляю, чем мог бы ещё заняться в этом мире».
Самую последнюю весточку от сына родителям принёс священник, который исповедовал Александра перед казнью. Письмо Александра Шмореля было адресовано русской девушке Нелли, с которой он познакомился в Гжатске. «Милая Нелли! Раньше, чем мы все думали, мне было суждено бросить земную жизнь. Мы… работали против немецкого правительства, нас поймали и приговорили к смерти. Пишу тебе из тюрьмы. Часто, часто я вспоминаю Гжатск! И почему я тогда не остался в России?! Но на все воля Божия. В загробной вечной жизни мы опять встретимся! Прощай, милая Нелли! И помолись за меня! Твой Саша.
Всё за Россию!!!»
Люди боролись с фашизмом, защищая свою страну, восставая против безчеловечной сущности гитлеровского режима, отвергая его аморальную идеологию… У Александра Шмореля сильнейшим мотивом к сопротивлению стало пробудившееся национальное чувство, то, что называют голосом крови. Борьба и мученическая смерть Александра Шмореля стали выдающимся примером верности Отчизне, несмотря на его отрицание политического строя, который был тогда в Советском Союзе.
Материал подготовил Александр ПОПОВ при поддержке президента мюнхенского Центра русской культуры «МИР» Татьяны ЛУКИНОЙ