Многие задают вопрос и другим, и сами себе: а каким должно быть наше русское общество после победы в нынешней войне и какова должна быть сама эта победа? Условно говоря, где мы должны остановиться: под Харьковом, под Киевом или надо уже в самом деле идти до Брюсселя и Вашингтона?.. И даже если так, то что дальше?
Вопросы непраздные, потому что ответы на них предполагают определённость настроя и направления нашей воли.
И здесь надо сказать, что понятие о победе у нас, православных, неизбежно связано с понятием о главной победе в истории человеческого рода: с победой Христа над смертью.
Святитель Николай Сербский так и говорит: «Победа Христова есть единственная победа, коей могут радоваться все человеческие существа от первозданного до последнего».
И если мы, православные, говорим, что мы сознательно участвуем в нынешней войне, то мы понимаем, что это прямое продолжение той войны, что началась однажды на небе (см. Откр. 12, 7) и продолжается до сих пор (Еф. 6, 12).
Победа в ней уже одержана Христом, но не нами. Нам ещё предстоит своим добрым произволением, и верою, и трудами, и мужеством, и терпением стать сопричастниками этой главной победы.
И для нас это однозначно и прежде всего означает необходимость войны с личными грехами, со своими «страстьми и похотьми». Брань эта и промежуточные победы в ней вовсе не есть что-то отвлечённое и сугубо индивидуальное, всё это имеет прямое значение и конкретные последствия в той самой «вселенской» войне добра со злом, о которой мы говорим.
И в этом смысле наша победа носит даже не национальное, а всемирное, общечеловеческое значение. И это то, о чём с прозорливой ясностью говорили многие наши соотечественники, начиная от святителя Игнатия (Брянчанинова) и заканчивая Ф.М. Достоевским.
Приведу здесь только одну цитату последнего, потому что это действительно важно и актуально:
«К чему играть в слова, скажут мне: что такое это Православие? И в чём тут особенная такая идея, особенное право на единение народностей? И не тот же ли это чисто политический союз, как и все прочие подобные ему, хотя бы и на самых широких основаниях, вроде как Соединённые Американские Штаты, или, пожалуй, даже ещё шире? Вот вопрос, который может быть задан; отвечу на него. Нет, это будет не то, и это не игра в слова, а тут действительно будет нечто особое и неслыханное; это будет не одно лишь политическое единение и уж совсем не для политического захвата и насилия, – как и представить не может иначе Европа; и не во имя лишь торгашества, личных выгод и вечных и всё тех же обоготворённых пороков под видом официального христианства, которому на деле никто, кроме черни, не верит. Нет, это будет настоящее воздвижение Христовой истины, сохраняющейся на Востоке, настоящее новое воздвижение Креста Христова и окончательное слово Православия, во главе которого давно уже стоит Россия. Это будет именно соблазн для всех сильных мира сего и торжествовавших в мире доселе, всегда смотревших на все подобные ожидания с презрением и насмешкою и даже не понимающих, что можно серьёзно верить в братство людей, во всепримирение народов, в союз, основанный на началах всеслужения человечеству и, наконец, на самое обновление людей на истинных началах Христовых».
Словом, если Богу угодно восстановить соборное единство Православной Руси как единство духовное, культурное и даже политическое во всём его многонациональном разнообразии, то «горе тому, кто препирается с Создателем своим» (Ис. 45, 9).
И, может быть, настало время сказать со всей определённостью: православная культура в своём духовном, социальном, политическом и экономическом потенциале настолько превосходит богатством и глубиной всё то, что
может сегодня предложить западный институт светского выхолощенного гуманизма, что просто смешно говорить о праве «свободного мира» на какое бы то ни было наставничество и менторство.
И пусть попущением Божиим раздроблено ныне соборное тело Руси, но душа её – Святая Православная Церковь – не только жива, но обилием изливающейся в ней благодати творит и созидает новую жизнь. Идёт негромкий, но благодатный процесс преображения общества, и он непременно принесёт и уже приносит свои добрые плоды.
Нам только предстоит исправить прежние наши ошибки, главные из которых – забвение взаимной и деятельной любви, излишняя помпезность в ущерб простоте и искренности, горькая корысть и несправедливость в отношениях между самими христианами. Сумеем всё это преодолеть и искоренить – тогда-то и исполнится во всей полноте пророчество святых отцов о воскресении Православной Руси.
Конечно, это не сказка и не идиллия. Жизнь на земле никогда, со времён грехопадения человека, не была и не будет райской. Но явление миру торжества красоты духовной возможно и даже необходимо в самых неудобных и драматических обстоятельствах жизни. И мы верим, что воскресшая Русь будет светильником Истины в сгущающихся сумерках человеческой истории. И в этом быть может её последнее Божественное призвание.
Священник
Димитрий ШИШКИН