Ответы протоиерея Александра ШАРГУНОВА
Дорогой отец Александр, Вы пишете, что зло в мире возрастает. Но люди сейчас всё меньше реагируют на зло и уже почти привыкают к нему. Почему это происходит?
И ещё вопрос. Почему Великим постом за богослужением читается в основном Ветхий Завет? Разве не нуждаемся мы постоянно в слышании Евангелия для нашего вразумления, особенно в дни покаяния?
Л.А. Гаврилов, г. Самара
Чтобы адекватно реагировать на зло, мы должны знать, что есть подлинное добро. В том-то и заключается грехопадение человека, что он утратил знание истинного добра. И Церковь заботливо и постепенно возводит нас к истинному просвещению. Для того и существует Великий пост, чтобы мы не одним внешним слухом воспринимали евангельское благовестие.
Великим постом Церковь напоминает нам, что мы как бы недостойны, чтобы каждый день преподавалось нам слово евангельское. Мы должны приготовиться к нему очищением сердца, глубоким покаянием, чтобы не одними устами произносить молитву: «И о сподобитися нам слышанию святаго Евангелия». Но Ветхий Завет – это тоже слово Божие, Дух Святой открывает нам через события Священной истории
то, что относится к нашему спасению. Перед нами не только прообразы грядущего Христа – весь Ветхий Завет устремлён к Нему, – но и примеры того, какой должна быть наша христианская жизнь. Не случайно за каждым великопостным богослужением читается книга Бытия. С самого начала Церковь напоминает нам, как страшен грех. Мы помним, как Господь изрекает суд над родом человеческим: «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками, зане они суть плоть».
Когда жизнь стала только по плоти, Господь должен был поставить предел и физическому существованию рода человеческого. И нам в течение поста предлагаются образы ветхозаветных праведников, у которых мы должны научиться, как надо относиться ко греху.
В самом начале поста, например, мы слышим о Ное. Он жил среди развращённого народа. И хотя в Библии не сказано о его страданиях, но церковное предание говорит, что он, подобно праведному Лоту, ежедневно мучился в душе своей, видя беззакония нечестивых. Величайшая безопасность для человека, защита от греха – способность реагировать на зло.
На всякий грех, который искушает его лично, и на зло, которое окружает нас в мире. Так устроен человек. Когда происходит что-то из ряда вон выходящее, когда совершается тяжёлый грех, человек бывает потрясён, он места себе не находит. Для него это событие – ужас. Но если этот грех снова и снова повторяется, потрясение ослабевает, и он может уже спокойно относиться к самым страшным грехам.
Так происходит в жизни каждого человека и так происходит с жизнью целого народа. Посмотрите на непристойные рекламы – это ведь мерзость, это невыносимо для нормального человеческого зрения! А мы уже как бы и не замечаем, потому что видим изо дня в день. Мы к этому привыкли. Тысячи безпризорных детей, миллионы убиваемых прежде рождения – это же страшно, это не может вместить никакое человеческое сознание! А детская наркомания? Живы мы или нет – вот в чём вопрос. Один священник сказал, что какой-нибудь подвыпивший обыватель, не знающий Бога, но сердце которого обливается кровью при виде всего этого, ближе к Богу, чем очень благочестивые христиане, которые нарочно закрывают глаза: ничего мы об этом знать не желаем.
Замечательно в жизни Ноя то, что, живя в самой гуще зла, он сохранил верность Богу. Это значит, что не может быть оправдания для нас в том, что сейчас все так живут. Легко человеку поступать как все, не задумываясь, не сопротивляясь злу. Трудно идти против течения, но христианин, говорим мы, – это рыба, которая всегда плывёт против течения. Вы знаете этот древний символ христианства. Только живая рыба плывет против течения, а дохлая рыба плывёт по течению. По течению смерти. Естественный поток жизни после грехопадения человека повернул вспять от источника жизни, от Бога – в сторону смерти.
Настоящее испытание – не быть как все, отличаться от всех.
Мы знаем, что на языке Священного Писания святой, «агиос» по-гречески, – это тот, кто отличается от всех. Чем отличается?
Ничем, он такой же, как все. Единственное его отличие в том, что он запечатлён Самим Богом. И ему дано знать о жизни то, чего другие не знают. Святым называется храм – он отличается от всех других зданий. Святой день – суббота в Ветхом Завете и воскресенье после победы Христа над смертью – день, отличающийся от всех других дней, день Господень. Святой народ – народ верующих во Христа Бога, избранный Богом, который отличается от всех и который должен свидетельствовать среди этого распада о том, что человек должен хранить своё достоинство, а не поддаваться общему распаду.
И ещё об одном важном моменте из жизни святого праведного Ноя говорит Писание. Когда наступает решающий момент – каждый человек встанет перед этим выбором – нужно иметь силы, чтобы порвать со средой, которая оказывается губительной. Строительством ковчега Ной как раз и обозначил этот разрыв со всеми. Этот разрыв должен быть решительным. Жена Лота оглянулась – и превратилась в соляной столп. И близкие Ноя – может быть, из них кто-то колебался, но всё-таки победила в них любовь к Богу, верность Ему – последовали за Ноем и были спасены.
Это событие завершается спасением ковчега. После этого Ной сразу же приносит благоуханную жертву Богу, благодарение Ему. И в этом много заключено. Здесь надежда на то, что Бог никогда не оставит род человеческий. Благодаря верности Ноя жизнь на земле продлилась. Бог говорит, что отныне Он уже никогда не наведёт на землю проклятия и ничто живое не будет погублено на ней. В знамение завета с родом человеческим Он утверждает на небе радугу.
Это знамение, что придёт Тот, прообразом Которого является Ной. Но если при Ное все грешники были погублены водной стихией, а один праведник спасся, то, когда явится Спаситель мира, один Праведник погибнет, и таким образом все грешники будут спасены. Вот что означает эта радуга – это прообраз славы Креста Христова, Его любви, прообраз многоцветной Пасхи Господней.
В течение всего Великого поста мы готовимся к Страстной седмице, когда все четыре Евангелия будут прочитаны в храме согласно церковному уставу. И мы молимся о том, чтобы Господь сподобил нас увидеть Крест Христов, хотя бы так, как Ной его видел, – издалека. И не только внешне ему поклониться. А узнать, что Крестом Христовым и крестным евангельским словом даруется избавление всем грешникам, «от них же первый есмь аз», когда они приходят ко Господу с покаянием.
Все говорят, что надо молиться и молиться. В нынешней сложной ситуации только вера и подлинное покаяние могут изменить суды Божии о России на милость. Понятно, что великопостные молитвы этого года ничем не отличаются от того, что было в Церкви десять и тысячу лет назад. Но, может быть, есть что-то особенное, на что следовало бы обратить нам внимание в этом Великом посту,
когда, как Вы сейчас часто повторяете, анти-Россия и антихрист соединяются в одно?
Т.Н. Рябцева, г. Королёв
Святые отцы говорят, что Великий пост – это наша молитва Господу и с Господом, Который, как говорит апостол, «во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принёс молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение» (Евр. 5, 7).
В век, столь страшный как наш, Церковь не может забыть, что молитва – это сильный вопль, обращённый к милосердию Божию перед лицом всё более возрастающего зла, угрожающего существованию нашей России и всего человечества.
Это долг Церкви по отношению к Богу и людям. Чем больше человеческое сознание забывает само значение слова «милосердие», чем больше оно удаляется от тайны милосердия, удаляясь от Бога, тем больше долг Церкви взывать к Богу милосердия с сильным воплем. «Помилуй мя, Боже, помилуй мя».
Этот «сильный вопль» должен стать тем, что определяет Церковь нашего времени. Этот вопль, обращённый к Богу, умоляет о Его милосердии, которое Церковь исповедует и возвещает и которое открывается в полноте во Христе распятом и воскресшем, в пасхальной тайне. Поистине, эта тайна несёт в себе самое полное откровение милосердия, любви, которая крепче смерти, крепче греха и всякого зла, любви, которая возвращает во всём разуверившегося человека к самой глубокой вере и освобождает его от самых великих угроз.
Сегодня наш народ и всё человечество с большой тревогой глядит на опасности, нависшие над миром. И если мир не имеет мужества произнести слово «милосердие», если в своём сознании, лишённом религиозного смысла, он не находит эквивалента этому слову, тем более необходимо, чтобы Церковь произнесла это слово, не только от своего имени, но и от имени всех заблудших людей. Надо, чтобы оно было произнесено в нашей молитве, в вопле, умоляющем о милосердии Божием, согласно тому, в чём более всего нуждается современный мир.
Чтобы все увидели не только, как убийственно жесток торжествующий сегодня грех, но и какое безмерное милосердие небес может открыться в покаянии.
Пусть этот наш вопль исполнится глубины, выраженной в Священном Писании и в Великом покаянном каноне, открывающем пост. С этим воплем обращались все святые, все подлинно верующие люди к Богу, Который не может презирать ничто из созданного Им, и верен Своим обетованиям, Своей любви.
Как преподобная Мария Египетская, в течение всего Великого поста предлагающая нам образ покаяния, обратимся к Божией Матери – к Той, Кто как Мать идёт вслед за каждым из своих детей, за каждой заблудившейся овцой. И если даже заблудившихся – миллионы, если даже беззаконие явно преобладает над совестью и правдой в сегодняшнем мире, если даже современное человечество заслуживает за свои грехи новый потоп, как заслужили его современники Ноя, будем прибегать к Отчей любви, которую Христос явил нам Своим служением и которая достигла своей вершины в Его Кресте, смерти и Воскресении.
Будем идти к этой тайне любви. Будем прибегать к этой тайне милосердия Божия, повторяя слова Пречистой, возвещающей милость Его в роды родов. Будем умолять милосердие Божие за род, живущий теперь. Чтобы он тоже стал «боящимся Его». Пусть вся Церковь, которая учится у Божией Матери быть взысканием погибших, выразит в этой молитве свою материнскую заботу о всех и свою исполненную безграничного доверия Богу любовь.
Пусть это «помилуй мя, Боже, помилуй мя», звучащее между строк Великого покаянного канона, так соединится с нашим дыханием, чтобы в течение всего Великого поста и во все дни не переставали мы с крепким воплем взывать ко Господу милосердия. «Помилуй мя, Боже, помилуй мя», – пусть всегда молится так каждый из нас о себе. «Помилуй мя, Боже, помилуй мя», – пусть молится так каждый из нас за ближнего своего, как за самого себя. «Помилуй мя, Боже, помилуй мя», – пусть молится так каждый из нас за наш народ, за весь погибающий мир.
Церковь открывает нам, что милосердие – это высшая правда и его не может быть там, где ложь и наглое утверждение неправды греха. Так же, как нет и не может быть мира там, где война против Бога и человека. «Они вводят народ Мой в заблуждение, говоря: ”мир”, тогда как нет мира; – слышим мы сегодня явственно голос пророка. – Скажи обмазывающим стену грязью, что она упадет» (Иез. 13, 10–11).