14 октября 1552 года царь Иоанн Грозный взял Казань.

Волга стала вся русской рекой, тем самым была распахнута дверь в Азию.
2 октября на рассвете царь назначил войску “пить общую чашу крови”. Приказано брать город приступом.
Всё готово к страшной битве. Стан опустел. В его безмолвии слышалось пение иереев, которые совершали литургию. Государь оставался в церкви с немногими из близких людей. Восходило солнце. Диакон читал Евангелие, произносил слова: “Да будет едино стадо и един пастырь”. Вдруг грянул сильный гром, земля дрогнула, церковь затряслась. Иоанн, выйдя, увидел ужасные бедствия, происшедшие от русского подкопа. Густая тьма опустилась на Казань. Глыбы земли, камни взлетели над городом. В Казань ворвались русские войска. Началась страшная сеча. “Радуйся, благочестивый самодержец, – присылает, наконец, сказать Иоанну князь Михаил Воротынский. – Казань наша, царь её в твоих руках, народ истреблен, кои в плену; несметные богатства собраны; что прикажешь?” – “Славить Всевышнего”, – ответствовал Иоанн, воздев руки к небу, и велел петь молебен под святой хоругвью. Собственной рукой царь водрузил Животворящий крест, назначая быть на этом месте первой христианской церкви.
В самый день взятие Казани, 2(14) октября, была сооружена в завоёванном городе обыденная церковь во имя дивных святых мучеников Киприана и Иустины, а на следующий день заложен собор Благовещения.
После подавления последних очагов сопротивления в Казань вступил царь Иван Васильевич. Он осмотрел ханский дворец и казанские мечети, распорядился потушить бушевавшие в городе пожары и взял на себя пленного Едигер-Мухаммеда, захваченные знамёна, пушки и оставшиеся в городе пороховые запасы, “а иного ничего не велел имати”. Всё остальное ханское достояние, равно как и уцелевшее имущество казанцев досталось рядовым русским ратникам. Велики были дары, которыми царь Иван Васильевич наградил своих воевод и отличившихся воинов. Им были пожалованы собольи шубы, бархатные ткани, кубки, кони и доспехи – на 48 тысяч рублей, “оприч вотчин, поместий и кормлений”. По воле царя воевода Михаил Иванович Воротынский водрузил на царских воротах православный крест.
Казань пала, и в память этого в Москве построен Покровский собор (храм Василия Блаженного).
Возражая историкам-западникам, утверждавшим о “жестоком империалистическом” характере завоевания Иоанном Грозным Казанского и Астраханского ханств, философ Иван Ильин перечислил все многочисленные опустошительные нашествия татар на Русь, в том числе и после “стояния на Угре” (1480 г.) – в 1521 г., 1537 г., 1552 г., 1571 г. (сожжение Москвы), 1591 г. – и сделал вывод: “Татары громили Московское царство с трёх сторон: от Казани, от Сарая и из Крыма... Москва имела все основания считать Казань своим опаснейшим врагом: казанские татары были ближайшими, а потому и наиболее предприимчивыми громилами... Тогдашний полон был явлением жестоким: он вёл к пожизненному рабству с правом продажи в другие страны. По словам летописи, татары русских “куют (в цепи) и по ямам полон хоронят”. Общее число освобождённых из одной Казани доходило до 100 тысяч человек.