«Мы все, блаженные, Ивановны...»
Мария Захаровна Федина была родом из Тамбовской губернии. Родилась она около 1870 года. Впоследствии она называла себя Ивановной, и когда её спрашивали почему, то отвечала: «Мы все, блаженные, Ивановны по Иоанну Предтече».
Родители её, Захар и Пелагея Федины, умерли, когда ей едва минуло тринадцать лет. Первым умер отец. После смерти мужа Пелагея поселилась с Машей в семье старшего сына. Но здесь им не было житья от невестки, и они переселились в баньку. Мария с детства отличалась безпокойным характером и многими странностями, часто ходила в церковь, была молчалива и одинока, никогда ни с кем не играла, не веселилась, не занималась нарядами.
Господь особенно о ней промышлял, зная её будущую ревность по Богу, и она часто во время работ видела перед глазами Серафимо-Дивеевский монастырь, хотя там никогда не бывала.
Однажды с попутчицами Мария пошла в Саров, да так и осталась странствовать между Саровом, Дивеевым и Ардатовом. В любую погоду она ходила босиком, во всём рваном и грязном, искусанная собаками. За то, что она, как бы ругаясь, обличала людей в тайных грехах, многие её не любили и не раз избивали. При этом никто никогда не слышал от неё жалоб на свою жизнь и на людскую несправедливость, и уже в молодости стали замечать в ней дар прозорливости.
Мария Ивановна приходила советоваться к дивеевской блаженной Прасковье Ивановне, которая перед своей кончиной говорила: «Я ещё сижу за станом, а другая уже снуёт, она ещё ходит, а потом сядет». А Марии Ивановне, благословив её остаться в монастыре, сказала: «Только в моё кресло не садись».
В день смерти Прасковьи Ивановны, 5 октября 1915 года, монахини прогнали Марию Ивановну из обители за её странности. Она молча ушла, а вскоре приехал один крестьянин и говорит: «Какую рабу Божию прогнали вы из монастыря! Она мне сейчас всю мою жизнь сказала, и все мои грехи. Верните её в монастырь, иначе потеряете навсегда».
Тотчас за Марией Ивановной послали, и с тех пор она окончательно поселилась в Дивееве. Блаженная с удивительным терпением переносила многие тяжкие болезни. Из-за сильнейшего ревматизма она вскоре перестала ходить.
После 1917 года блаженная часто ругалась, и притом очень грубо. Сёстры не выдерживали и спрашивали: «Мария Ивановна, что ты так ругаешься? Мамашенька (Прасковья Ивановна) так не ругалась». Она отвечала: «Хорошо было ей блажить при Николае. А ты поблажи-ка при советской власти!» Свой духовный подвиг блаженная Мария Ивановна несла в страшные годы революционных переворотов, войны, голода и коллективизации. В 1920-е годы со всех концов России люди тянулись к ней за советом и духовной поддержкой. Представители советской власти увидели опасность пропаганды и пригрозили игуменье арестом их обеих, если хоть один человек появится у блаженной.
По свидетельству очевидцев, в ночь с 4 на 5 июля 1918 г., т.е. в ночь мученической кончины царской семьи, она страшно бушевала и кричала: «Царевен – штыками! Проклятые жиды!»
Умерла она во время страшной грозы 8 сентября 1931 года и была похоронена на кладбище села Большое Череватово. В дни её памяти духовенство и сёстры Серафимо-Дивеевского монастыря служили панихиды на её могиле и неизменно получали духовное утешение и благодатную помощь. 31 июля 2004 года блаженная старица Мария Дивееевская была прославлена в лике местночтимых святых Нижегородской епархии, а с октября 2004 г. началось её общецерковное почитание. Её святые мощи были обретены 14 сентября 2004 года и ныне почивают в Казанской церкви Серафимо-Дивеевского монастыря.
Соб. инф.