В славянском слове «ревность» можно выделить два значения: 1) «ревность по Богу» (святое, возвышенное чувство, суть которого – стремление содействовать славе Божией, огненное желание угождать Богу, и Ему одному) и 2) «ревнование» (иное, душевное чувство, которого не были лишены до времени и апостолы, покуда не возродились благодатью Святого Духа).
Если говорить о ревности, которая имеет место в отношениях супругов, то это тяжёлое, доставляющее мучение, страстное чувство. Равнодушие ужасно, но не менее ужасна ревность, порой совершенно заглушающая голос разума и лишающая человека нравственной свободы. Библия называет ревность жестокой, как ад: зачинаясь и совершаясь в душе не без участия демонов, ревность иногда доводит человека до умоисступления и убийства.
Отчего возникает в семье ревность? Конечно, от недостатка доверия к любимому, от недостатка благородства в душе любящего. Возникает она, наверное, и потому, что супруги не любят друг друга в Боге – ведь благодать не насилует, а любовь не подавляет.
Любя, мы отдаём себя другому человеку. Предмет любви для нас не вещь, и мы не простираем на него право собственности. Истинная любовь не порабощает человека, но стремится уважать в нём ту царственную свободу, которая является чертой образа Божия.
Однако каждый из нас соткан из плоти и крови, и поэтому христиане, ведущие семейную жизнь, должны быть очень деликатны, осмотрительны, осторожны, боясь даже намёком подать своей половине малейшую пищу для ревнования.
Имея почти сорокалетний стаж супружества, я размышляю об этом предмете и как священник, который исповедует людей семейных. Мне кажется, что каждому из христианских супругов важно всегда следить за своим расположением, внутренним настроением, за своими мыслями и тотчас бить тревогу, когда сердце (а оно ведь у нас падшее!) находится «на грани» и готово увлечься. Если супруги научатся осекать сами себя и, мысленно каясь, возвращаться в положенные им пределы, не допуская духу блуда оцарапать их душу, то Господь в награду за верность не допустит ничего такого, что питало бы их ревность. Если христианский супруг или супруга стараются быть безпорочными в отношении друг друга и даже мысленно не согрешать, то благодать Венчания будет царствовать в их умах и сердцах, а тёмное облако греха даже не прикоснётся к ним. Но для этого нужен непрестанный труд, ведь каждый из нас подвержен искушениям...
Часто приходится видеть, что супруги – по недостатку опыта совместной жизни или по некоей простоте, или по увлечению собственным делом – не умеют жить общим домом. А ведь недаром сложилась поговорка: «Кто чем увлекается, тот тем и искушается».
Даже благородные, возвышенные занятия, относящиеся к богослужению или творчеству, не должны полагать между супругами никакого разделения. Об этом прекрасно пишет в своём дневнике императрица Александра Феодоровна: «Жена должна уметь жить делом мужа, а муж – проявлять заботу и неподдельный интерес к кругу обязанностей жены, так чтобы у них действительно было всё общее: одна душа, одно сердце, и они смотрели бы на мир единым образом и жили в полной мере душевными переживаниями друг друга. Тогда и помысел о ревности не сможет прорасти на сердечной почве».
Что может быть отвратительней «треугольника», созданного творческим воображением (а может быть, и жизненной практикой) Н.Г. Чернышевского, автора романа «Что делать?»: Кирсанов, Лопухов, Вера Павловна? Свободное «мигрирование» венчанной жены от мужа к соратнику по революционным делам – это вырождение и смерть души.
Ревность находит место в сердце человека, свивает там гнездо тогда, когда супруги не обращены всеми силами души ко Христу. Плотская ревность свойственна грубым сердцам. Чем духовнее личность супруга, тем полнее он вверяет судьбу своей семьи в руки Божии, а стало быть, тем глубже и сердечнее молится о ненарушимости мира и согласия среди домочадцев.
Именно в молитве к Богу высказывает он и выплакивает всё то, что в языческих союзах обрушивается на голову легкомысленной половины. Внимательный христианский супруг не может не замечать малейших отклонений в сердце и мыслях любимой, не может не видеть тех опасностей и соблазнов, которые постоянно стучатся в двери семьи. Но как по-разному ведут себя мужья! Один накричит на свою жену, другой ударит, третий перестанет разговаривать, четвёртый будет сидеть с мрачным лицом и односложно буркать что-то в ответ на слова супруги...
А иной не повысит голоса и осторожно обратится к супруге, выразит своё безпокойство, не потеряв ни нежности, ни доверия, ни любви. И его вопрос, тревога, идущая из чистого, добродетельного сердца, будут куда более действенны, чем внешняя поза или грубость, хотя бы и внушённые оскорблённой любовью.
В связи с этим мне вспоминается один эпизод из книги «Отец Арсений», которую многие наши читатели знают и любят. В заключительной её части речь идёт о женщине, обретшей мир с Богом у ног духовника, отца Арсения. Долгое время она изменяла мужу, находясь под ослепляющим воздействием плотской любви, которая захватила всё её существо... Супруг её был истинным христианином. Чувствуя, что в их семью вошло что-то недоброе, он ни слова не сказал супруге, но часами молился Богу, ведая, что лишь Врач Небесный может излечить эту смертельную зияющую язву. Другой бы на его месте поступил иначе: выгнал бы жену, выкинув вослед за ней и вещи, или ушёл бы сам. Но муж, памятуя, как силён диавол и как мучительно трудно избавиться от его плена, молился и молился, прося Господа и Богородицу вмешаться. И победил в этом безкровном сражении – жена отрешилась от своего ослепления: усовестившись безмолвного Ангела (которым оказался её собственный муж), она пришла к покаянию, и мало-помалу их семейная жизнь наладилась.
А как часто камнем преткновения становятся взаимоотношения свекрови и невестки! Если у свекрови достаёт ума и она знает жизнь, то совесть подскажет ей, насколько тактично ей должно относиться к новой семье. Сама жизнь поможет ей отказаться от своего чада в пользу половины, которую то обрело, по библейскому слову: ...оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть (Быт. 2, 24).
Ревность к избраннику или избраннице своего чада в полной мере обнаруживает родительский эгоизм – слепую, животную родительскую любовь, которая не созидает, а разрушает. В самом деле, сколько семей распалось из за того, что родители нарушили данный Богом чин, иерархию взаимоотношений, и вторглись туда, куда не должна ступать нога постороннего человека! Третий здесь – действительно лишний.
Об иерархии семейных отношений прекрасно говорил протоиерей Димитрий Смирнов: сначала муж и жена, их попечение друг о друге, затем дети, а потом родители. Это не значит, что мы должны оставлять родителей без внимания. Но основа основ – мир и согласие между мужем и женой.
Молодые женщины, супруги-христианки, иногда совершают ошибку и с появлением ребёнка перестают интересоваться мужем, но в этом есть определённая нравственная аномалия. Современные люди очень слабы, эгоистичны, падки на всякие пороки. Едва лишь удельный вес женской любви будет перемещён в сторону детей, как оставленный без попечения муж начнёт увядать, подобно растению без солнечного света. И напротив, умная и добродетельная жёнушка фокус своего внимания будет неослабно держать на сердце мужа, никогда не умаляя попечения о нём, дабы он чувствовал себя удовлетворённым, насыщенным и радостным. И конечно, он будет платить тем же своей супруге, являясь подлинным духовным главой благословлённого Богом союза.
Поэтому нужно сказать определённо, что исключительная забота о детях при снисходительном «отмахивании» от супруга: дескать, то, что связано с мужем, меня не интересует, дети для меня главное, – такое расположение сердца жены-христианки неправильно и греховно.
Закончим наше размышление словами блаженного Августина: «Есть два рода любви, из коих одна святая, а другая нечистая... Одна покорная Богу, а другая страстная; одна мирная, а другая мятежная; одна – предпочитающая истину похвалам заблуждающихся, а другая – жадная ко всеобщим похвалам; одна – желающая ближнему того же, что и себе, а другая – желающая подчинения ближнего себе самой... Эти два рода любви существовали ещё в Ангелах, один в добрых, а другой в злых, и положили различие между двумя градами, образовавшимися в человеческом роде... Из их временного смешения происходит настоящий век, пока на последнем Суде они будут разделены, и один, соединившись с добрыми Ангелами, наследует со своим Царём вечную жизнь, а другой, соединившись со злыми ангелами, будет отослан со своим царём в огонь вечный».
Протоиерей
Артемий ВЛАДИМИРОВ,
член Союза писателей России