О непростой крестьянской жизни рассказывает фермер Павел Кочетов из посёлка Межениновка Томской области
Помимо нас,
фермеров тут нет
Мы с женой оба из деревни, но последнее время жили в городе. И весь первоначальный капитал мы заработали именно в городе. Потому что для того, чтобы начинать что-то, всё равно нужны первоначальные деньги. Потом получили два миллиона по грантам, но лучше бы их не получали. Государство, оно, с одной стороны, даёт, а потом почти всё это себе и возвращает. Больше всего напрягают эти отчёты. А напрягает это потому, что фермеры – это люди, которые привыкли работать с землёй, для них бумага – что-то страшное. Мне в этом плане повезло, у меня жена бухгалтер, она достаточно хорошо разбирается в сельском хозяйстве. Потому что во все структуры нужно писать отчёты.
Можно и не открывать КФХ (крестьянско-фермерское хозяйство), а создать личное подсобное хозяйство. Но для того чтобы грант получить, нужно обязательно открыть КФХ. По большому счёту оно нужно только для получения грантов. Но есть второй момент. Если вы хотите работать официально, то также нужно КФХ.
К примеру, молодой человек пришёл из армии и хочет стать фермером. Препятствий никаких нет, но он должен быть готов много работать и порой без выходных. А для молодёжи это страшно. Дело в том, что русский народ отвык от труда, его за последние тридцать лет отучили. Если раньше в советское время почти в каждой сельской семье была корова, то сейчас её мало кто заводит, даже живя в деревне, потому что это постоянный труд.
Мне 45 лет. Я сам из Алтайского края, а когда мне было 4 годика, мы переехали в город Черепаново Новосибирской области. Там закончил школу, потом Новосибирский аграрный университет. Знания базовые какие-то у меня были. Я бы не сказал, что целенаправленно шёл к тому, чтоб стать фермером. Это как-то само собой получилось. Потом я в мед пошёл, у меня медицинское образование ещё есть. Работал в Томске массажистом, мануальным терапевтом. На первоначальный капитал там заработал.
Помимо нас, фермеров в Межениновке почти нет, на тысячный посёлок нас двое, ещё одна семья пенсионеров держит коров.
Сначала я работал в городе. И из-за того, что работа у меня сезонная, а лето было свободным, я, чтобы не просиживать зря, решил обзавестись хозяйством. Начинали с клубники, но сейчас мы её сократили, так как взяли грант под молочное животноводство, теперь мы двигаемся в этом направлении. На данный момент у нас тридцать с лишним коров, из которых 11 дойных. А по условиям гранта у нас должно быть 20 дойных коров. В Межениновке прошлым летом было стадо 55 голов. Получается, что два фермера фактически могут кормить тысячную деревню, только сегодня это никому не нужно.
В городах жить
уже невозможно
В Межениновке основная масса трудоспособного населения ездит на работу в город. Работы в посёлке очень мало. И каждый день они на автобусе или электричке ездят в город, затрачивая на дорогу по часу минимум. Я у них спрашивал, а что вы не держите своё хозяйство, они же в большинстве завидуют, чёрной завистью завидуют, видят, как я поднялся. Если б не было видеонаблюдения, всё бы утащили. А поставил потому, что начали всё тупо тащить, как своё. Пока строились, приедешь, каждый раз чего-нибудь не досчитаешься. С соседом дядей Мишей мы в хороших отношениях. Он говорит: я тоже не могу за всем уследить. Видеонаблюдение поставил, оно с модемом, можно и на смартфоне, и в компьютере посмотреть, заходишь через «облако» и смотришь. Сам установил, там ничего сложного нет. Только после этого перестали воровать. Правда, был ещё случай, работник наш освободился только, я его пожалел, устроил на лето. Вижу: инструмента половины нет. Посмотрел на видео, а он пьяный под пуховик набрал инструмент и пошёл. Вызвали милицию, они это видео взяли, и парня сразу забрали. Сейчас все знают.
Да я и на отшибе живу: сразу видно, если кто идёт. Фермерам лучше отдельно на заимках селиться, так всегда и было. Хозяин в России должен жить отдельно.
Я вам так скажу, практически любой городской житель может продать свою квартиру и стать фермером, первоначальный капитал у него будет, на построиться хватит, ещё возьмёшь грант, государство небольшие гранты даёт фермерам. Потому что в городах жить уже невозможно, ещё этот вирус показал, насколько город не предназначен для жизни. И человек будет свободен, не будет есть эту химию, а будет жить, как жили его предки. Городские же и детей почти рожать перестали, что это за семья, родители на работе, дети в школе, только ночью и встречаются. Я знаю семьи, которые специально в посёлки переезжают, чтоб много детей иметь, потому что в городских джунглях это нереально. У меня самого пока один ребёнок, но, надеюсь, это временно.
Не наше телевидение
Мы с женой трудимся и поэтому поднялись. Считай, на коровах и ягодах поднялись за какие-то четыре года. Мне даже предлагали идти главой Межениновки. Если б в городе остались, так бы и прозябали от зарплаты до зарплаты. Отбили желание у народа работать. В советское время в каждом дворе было хозяйство, держали кур, коров, садили огород, у каждого была стайка, сейчас эти стайки пустуют.
Здесь большая вина за нашим телевидением. Оно, конечно, уже давно не наше, на 90 процентов не русское. По телевизору сейчас показывают красивую жизнь, как ездить на красивых машинах, в дорогой одежде ходить. Одного не показывают – как надо работать.
Нас с женой пенсия тоже волнует, мы до 50 лет проработаем в таком ритме и всё. Работаем, пока молодые. Пенсия – это не спасение, в чём-то Путин прав. Главная пенсия всегда была на Руси – это дети.
Коси, коса, пока роса
Я, помню, пацаном был, отец разбудит нас с братом, литовки вручит, и мама тоже с нами, бабушка даже ходила. Все с литовками пошли, до обеда помахали. Как отец говорил: коси, коса, пока роса. Литовками помахали, на корову накосили. Потом пошли, перевернули, на следующий день сметали. Всё.
Здесь у меня два трактора, два пресс-подборщика, всё, что накосили, всё, что высохло, надо очень быстро убрать. И всё, что напрессовали, желательно в этот же день убрать на сеновал. В этом году мы летом работали до 11 вечера, пока всё не свозим, я работников не отпускал. Один трактор у меня и в ночь работал. Ночью косит, потом косилку отцепляем, цепляем пресс-подборщик или грабли, и он сутками работает.
Когда ввели приватизацию, всю землю поделили на паи и раздали крестьянам. Кто работал в совхозе, тот получил свой пай на землю. В Межениновке в среднем человек получал по 5 гектаров. Бумаги с этими паями остались детям, деды поумирали, которым паи давали. В перестройку и после очень много селян в землю ушло. Кто-то даже координаты своей земли не знает. Есть земля, но ты должен сделать план межевания, поставить точки координат, за это всё заплатить надо. Только когда всё оформишь, можешь продать. Сейчас любой человек может купить этот пай. Но покупать – невыгодно, проще в аренду взять. Если её кто-то захочет купить, то первоочередное право на выкуп у тебя, арендатора. Аренда сейчас делается на 3 или 5 лет, на 49 лет земельный комитет заключать уже не хочет. Это в 90-х раздавали всем, только возьмите. Сейчас такого нет.
Россельхознадзор занялся землёй теперь вплотную, потому что заросшей земли угрожающе много, каждый год сокращаются площади, земля сельскохозяйственного назначения превращается в землю лесного фонда. Знаете, сколько средств и сил уходит, чтоб спилить деревья, которые там выросли! Мы гектаров семь очистили и чуть не одурели. Я косилку там поломал. И государство в этом вопросе не помогает. Проблема очень серьёзная.
Люди землю держат, у кого паи есть, продать не могут и вернуть государству не хотят. Соседка у меня, у неё 5 гектаров за моим огородом. Она за них запросила один миллион двести тысяч, в десять раз больше, чем я купил. Потому у неё никто не покупает и не купит.
Люди хуже жить стали
Молоко своё мы сейчас раскидываем по магазинам. Надо поднимать уже цену, солярка растёт. Хотя у людей денег стало меньше. Мы по ягоде судим. Раньше садили полтора гектара, и оптовики у нас её на корню вырывали, сейчас мы всего 30 соток посадили и реализовать не смогли, ещё варенье варили. Люди меньше покупать стали, потому что стали жить хуже.
У меня зимой один парник действующий – больше для себя его держу. Как оборудовать такой парник на зиму? Двойную плёнку надо обязательно, иначе тепло не сохранить. Нужен поликарбонат толстый на 16 миллиметров двухкамерный, рассчитан он, как пишут, на минус 40, но реально он до 20 градусов, поэтому надо обязательно плёнку подшивать. Без воздушной подушки ничего не получится. Воздух – самый плохой проводник тепла и холода. Пластиковые окна не потому тёплые, что три стекла, а потому что воздух между ними. В землю для утепления нужно обязательно вкапывать пенопласт на 50 сантиметров минимум, чтоб холод не заходил.
У нас в Сибири нерентабельно выращивать зимой в парниках, только если господдержка есть, как в Трубачёво. У них свои газотурбинные котельная и электростанция, то есть газ вырабатывает электричество и даёт тепло. Газ у них по льготному тарифу, и они ещё получают субсидию от государства. Вот им государство реально помогает.
Ещё в теплице нужны особые тепличные светильники, 600 ватт каждый светильник, в нём динатриевая лампа. Я у них бэушные купил. Один котёл у нас отапливает весь дом, теплицу, молочный цех и помещение для скотников. Всё вместе 220 квадратов получается, 15 тонн угля уходит на зиму. Горожане не намного меньше платят за свои квартиры, а мы при этом всё имеем.
Записал Андрей Владимирович СОТНИКОВ
Фото Василия Носова