Осенью 1920 года, 100 лет назад, произошёл исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма. ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ИСХОД
Болгария в 20-е годы прошлого века представляла собой небольшое государство на Балканском полуострове, аграрное, без развитой промышленности, которое только зарождалось. Наука и искусство были очень своеобразными, с выраженным национальным колоритом. Но с приездом русских эмигрантов получили решительный толчок вперёд многие сферы общественной жизни. Медицина, наука, искусство, в т. ч. театральное, организация и управление во многих случаях радикально менялись в лучшую сторону. Достаточно привести только два примера: Ф.Ф. Трейман, врач-пульмонолог (из русских немцев), основал клинику для лечения туберкулёза и др. лёгочных болезней в Софии. Необходимость в ней назрела давно, поскольку в Болгарии, производившей табак, было много табачных фабрик и почти эпидемия туберкулёза. Судьба его оказалась трагичной, несмотря на всеобщую любовь и уважение. Об этом скажу ниже.
Юрий Порфирьевич Захарчук, кадровый военный, капитан при главнокомандующем Вооружёнными силами Юга России, член Суда чести, в 1923 году был назначен командиром пожарной команды в Софии. Он давно носил имя «рыцаря огнеборческой чести», т. к. ещё в 1921 году основал пожарную команду в Турции, в лагерях Тузла и Буюкдере. Его болгарская пожарная команда, организованная как военизированное подразделение, получила 1-е место пожарных команд в Европе. Он был приглашён в Лондоне на коронацию короля Георга VI. Был кумиром молодёжи, но всегда оставался, прежде всего, патриотом России и борцом с большевизмом. Поэтому участвовал в разгоне рабочих демонстраций в Софии, зная, откуда ветер дует и на чьи денежки это организовано. Его судьба оказалась тоже трагической.
Ещё много значительных исторических фамилий можно перечислить: великий русский актёр, организатор Болгарского театра драмы, главный режиссёр Народного театра Николай Осипович Массалитинов; Владимир Карлович Манштейн и его сын Владимир Владимирович, известные командиры-дроздовцы, оба офицеры в чине генерал-майора, участники битв в Таврии. Светлейший князь Андрей Александрович Ливен, талантливый поэт, переводчик, писатель, музыкант, принявший священнический сан. Он служил при русской православной церкви святого Николая в Софии (я лично бывала приглашённой к ним домой, поскольку жила в интернате для русских детей в Софии, а мама моя, Татьяна Анатольевна Познякова, дружила с дочерью князя Марией Ливен).
Царь Борис III Болгарский получил корону из рук своего отца Фердинанда, который был очень умным и дальновидным человеком, но жёстким и нелюдимым даже во взаимоотношениях с семьёй. В отличие от отца, царь Борис III был настоящим любимцем всего народа. Были курьёзные случаи с ним, т. к. передвигался он практически без охраны. На пустынной дороге в горах его машину остановили, чтобы ограбить. Были потрясены, узнав царя, и даже не пытались бежать. Он их отпустил, взяв слово, что они прекратят эту свою деятельность. Любой мог подойти и поговорить с царём просто так. Был добр, интеллигентен, спокоен и вежлив со всеми, шутник и острослов, как многие болгары. Достаточно вспомнить, как Болгария хоронила своего любимого царя в 1943 году – это была подлинная национальная трагедия. Но к моменту прихода русских беженцев царь был молод, был хорошим политиком, ясно осознавал необходимость в разностороннем развитии любимой своей Болгарии.
Вокруг него сформировалась группа друзей-единомышленников, тоже искренних патриотов. Все они по достоинству оценили уровень духовного и гражданского развития прибывающих русских людей, их потенциал, в чём не ошиблись. Большинство русских жаждали найти применение своим незаурядным способностям. Среди друзей царя был и молодой фабрикант, предприниматель Иван Тодоров Балабанов. К этому времени он владел несколькими промышленными объектами, в том числе небольшим, но очень перспективным деревообрабатывающим предприятием в Южной Болгарии. В течение нескольких лет, после принятия на работу большого числа русских специалистов и рабочих, производство выросло в одну из крупных фабрик на Балканском полуострове по производству высококачественной бумаги, пользуясь новейшим в то время немецким оборудованием, которое нужно было привезти, установить и запустить.
Сейчас просто нереально себе представить, как всё происходило в последовательности. Первым делом лесопромышленник Иван Балабанов командировал своих эмиссаров (это было с 1920 г.)
в Варну и Бургас на Чёрном море, куда прибывали корабли с беженцами из Турции. Они сделали прибывшим, весьма растерянным русским людям, особенно семейным с детьми (как мои дедушка с бабушкой и 8-летней тогда моей матерью), неожиданно заманчивые предложения. К их великому изумлению и радости предлагалась нормально оплачиваемая работа, хорошее жилище и, как теперь говорят, социальный пакет услуг – детям сад и школа, холостякам и всем желающим – столовая, молоко и овощи по самым скромным ценам, кто хочет – безплатные огороды, т. к. собственник выкупил под них площади. А земля в Болгарии, если есть полив – хоть намазывай на хлеб! И много ещё всякого, помимо клуба с кинозалом.
Прошли через Балабановскую фабрику, как её называли, за все годы её работы, около 1000 человек русских людей, многих она спасла даже от самоубийства, что было нередко, особенно среди молодёжи. И самое интересное – со временем господин Иван, как все его называли, просто самоустранился от управления производством – настолько был уверен в своём персонале, начиная от хозяйственного директора и заканчивая рабочим кочегарки. Полагаясь на их абсолютную порядочность, он не оскорблял проверками и жил своей жизнью, часто привозя в гости на фабрику своих друзей и специалистов для ознакомления с производственным процессом. Все уважали его и любили за понимание, доброту и высочайший такт в общении с ранеными русскими душами, понимая, что многие могли бы быть гораздо в более высоком общественном положении, чем даже он сам. Он открыто об этом говорил. Немногих таких людей можно встретить в своей жизни.
Фабрика развивалась и процветала вполне. Она оказалась уникальным местом на Земле, как шутили, сущая «Утопия» Томаса Мора, и даже лучше! Расположена она в красивых предгорьях горы Рила, в долине Рильской реки, с прекрасным здоровым климатом. Недалеко в горах – Великий Рильский монастырь, куда вела впоследствии построенная русскими руками узкоколейка – поезд из миниатюрных вагончиков и вполне серьёзного маленького паровозика марки «Болдуин», на стальной колее шириной в 60 см. У него, правда, была своеобразная привычка – в низких, сырых и скольз-ких местах вполне культурно сходить с рельс. Места были известны, там всё было приготовлено для исправления положения. Пассажиры выходили, дружно урезонивали строптивца, вытолкав его в нормальное место, садились по вагонам и следовали дальше на богомолье в монастырь. Ну что может быть прекраснее?
Русские всегда и везде начинали с постройки православного храма. А здесь не пришлось, т. к. в каждом мало-мальски большом селе был православный храм. У нас рядом в селе Бараково была церковь Успения Пресвятой Богородицы, где я крещена и которую с умилением посещаю в каждый свой приезд в мою Болгарию. Что совершенно удивительно и, к сожалению, в отличие от наших церк-вей – в самой скромной из них есть Царское место, вроде трона, справа от алтаря. Они и сейчас есть везде – сохраняется память о царе Борисе – а вдруг зайдёт? И заходил, и молился со всеми во многих из них. А нам вроде как и вспомнить некого!
Река Рильская, из которой летом не вылезали все дети – с виду тихая и смирная летом, осенью и зимой. Но весной и ранним летом – это была стихия, разливавшаяся на километр во время таяния снегов в горах. Обычно по ней шёл сплав древесины для нужд производства по системе запруд, испускаемых бурных потоков воды, не спрашивая согласия у капризной нашей реки!
Работали на фабрике многие жители окрестных сёл, пополняя состав рабочих до 1000 и более. Вместе с паломниками они пользовались маленьким поездом. Жили все как одна семья, дружили семьями. Болгары, русские, цыгане, украинцы, немцы, австрийцы, даже румыны – 14 национальностей! Никому и в голову не приходило выяснять, «кто есть кто». Каждый человек Божий, общий друг! Жизнь в фабричном посёлке была подчинена распорядку работ самой фабрики. По утрам будил прекрасного тембра низкий и мелодичный звук фабричного гудка, он же возвещал время обеда и окончания смен. Никого не раздражал, наоборот, все его любили, он дисциплинировал всех. Служил также часами для всей речной долины «рильского корыта», как называют болгары.
У молодых, кроме работы, была масса интересных занятий. Не говоря об очень хорошей библиотеке, был ухоженный парк, с цветами и фонтаном, с эстрадой и танцевальным дансингом. По праздникам и воскресеньям там играл большой оркестр или его части – ансамбли струны, духовой или аккордеоны, были скрипачи и виолончелисты. Все вместе они объединялись в большой симфонический оркестр, второй в Болгарии после Софийского филармонического. Ансамбли были и танцевальные – Национальный болгарский, русский, украинский, которые чаще всего объединялись, было несколько театральных трупп разных жанров, детский хор и ансамбль – всё и не вспомнить! Выступали на эстраде в парке или в доме культуры – казино, как тогда называли. Но рулетки не было и в помине! Оно же – большой кинозал, оно же – банкетный зал по юбилейным датам. Там же и библиотека, которой ведала моя бабушка Зинаида Алексеевна Познякова, окончившая Институт благородных девиц в Ростове-на-Дону со знанием 3-х языков, которые охотно преподавала всем желающим без денег, говоря, что это для неё практика.
(Окончание в следующем номере)
Варвара Сергеевна
КАСАТКИНА