Сергей Шаргунов - Хроники пикирующего времени

Архив: 

 

Записки народного депутата

 


Не молчите!

1 июня 2020 года я вывесил в соцсетях видео с обращением несчастной женщины из Петербурга. В ту же ночь удалось эту женщину с двусторонней пневмонией госпитализировать в больницу, её спасают. Удалось сделать КТ и другой обратившейся ко мне женщине.
Но сколько таких!
Питерская зарисовочка. Человек задыхается, ожидая которые сутки подмоги, её дочь звонит в скорую, а диспетчер сообщает: неизвестно, когда прибудут врачи, они не справляются…
– Моей маме очень плохо. Когда к нам приедут?
– Слушайте, я же вам сказала: не знаю!
И диспетчер швыряет трубку. У меня есть запись этого телефонного разговора.
Страшные обращения приходят из Северодвинска Архангельской области. Мне сообщают, что в городе ситуация крайне тяжёлая, но информация об этом утаивается.
39-летняя Ирина Суханова, мать годовалых тройняшек, пишет: «Меня шесть дней забирали, итог – пневмония и инсульт». Она рассказывает о пребывании в аду. Круги ада для падающих с ног врачей и больных, сумевших попасть в больницу, и тех, кого не приняли…
Пересылаю всю информацию в прокуратуру. Там, кстати, откликнулись на переправленное мною письмо медиков из больницы в подмосковном Видном, где заразились и погибли врачи и пациент. Уже началась проверка, которая, надеюсь, не будет пустой формальностью.
Не молчите, если вам или вашим ближним плохо. Пишите мне: shargunov@list.ru. Сегодня любой, кому не всё равно и кто что-то может, должен стать скорой помощью.
Предали
Русского человека Женю Щербака суд города Костаная (Кустаная, Николаевска...) приговорил к четырём с половиной годам лишения свободы. Напомню: парень поехал ополченцем в Донбасс, где чудом выжил. Из России, которая его поманила на войну всем блеском и шумом своих телеэкранов, Евгения выдали в Казахстан. Хотя он умолял предоставить ему убежище. И уж конечно, никто не озаботился дальнейшей судьбой преданного. Пришлось полностью оплатить адвоката. Был бы «государственный защитник», было бы хуже.
Могли дать и 9 лет. Так что даже такому приговору семья рада.

«Закрыли 
без предупреждения»

«Оптимизация» – это не только закрытие больниц, но и изгнание медиков из профессии. Официальные данные Счётной палаты: за 2017−2019 годы уволено 42 % медперсонала.
Теперь ещё из-за ковида «оптимизируют» все остальные недуги, которыми перестают заниматься.
Почему так происходит? Потому что медицина требует других вложений. К людям должно быть другое отношение. Можно было бы через социальные службы хотя бы начать безплатно раздавать маски.
Вот, например, иллюстрация кошмара. Обращение из Калачинска Омской области. Местные жители рассказывают, что сначала у многих мед-работников выявили пневмонию, поскольку им не предоставили средства индивидуальной защиты, и в больнице осталось совсем немного врачей с колоссальной нагрузкой. А теперь дежурных врачей заперли вместе с самыми разными пациентами.
Как заперли? А вот так. Блокировали в отделении терапии. Поместили под замок.
Зачем? Чтобы вирус запереть? Но там же люди не только с ковидом… Дикость дичайшая.
Строки из обращения: «Внутрь никого не пускают: ни врачей, ни медсестёр, ни родственников. А тех, кто пришли на дежурство, закрыли на 14 дней! Закрыли без предупреждения, а у них семьи, дети!»
Некоторые оказавшиеся взаперти в тяжёлом состоянии с пневмониями и инфарктами. Как сообщается, в Омск их не перевозят из-за нехватки транспорта и медиков.
После этого захвата больницы, сообщают жители Калачинска, приём пациентов проводился в припаркованном автобусе. Больные ожидали приёма, сидя на земле на жаре…
Понятно, что направил все необходимые запросы. Их изо дня в день становится всё больше, ответов всё меньше, и охватывает тоска. Но нельзя сдаваться. Огласка – тоже подмога.

Никто не забыт?

Ко мне обратились из Музея отечественной военной истории с просьбой спасти одно из крупнейших воинских захоронений. Как говорится в письме, на рубеже обороны Москвы недалеко от деревни Падиково захоронено около тысячи неизвестных бойцов и командиров, ценой своих жизней остановивших здесь в ноябре–декабре 1941 года наступление на Москву. Воинское захоронение учтено в базе данных Министерства обороны. Чёрным по белому написано: «Братская могила», «Захоронено около 1000»…
Несколько лет назад земельный участок был приватизирован. Сообщается, что в планах собственника строительство отеля и частной школы. Идёт планомерная подготовка к коммерческому освоению захоронения. Теперь это называется так. Ну конечно, лакомая земля… А музей готов за свой счёт без привлечения бюджетных средств создать там мемориальное пространство. Такая история. Наша с вами. В том числе история новейшая, когда финансовая целесообразность всего важнее.
А вот весточка из деревни Богодаровка Новомазинского сельского поселения Республики Татарстан.
Накануне юбилея Победы прямо возле могилы ветерана Морозова Михаила Павловича возведён большой контейнер для сбора мусора. Морозов воевал с 41-го по 45-й, был ранен, награждён медалью «За отвагу». Такие сооружения положено (по всем божеским и человеческим правилам) ставить за территориями кладбищ и точно не впритык к надгробиям, но все обращения внука ветерана к местным чиновникам оказались напрасны.
По этому поводу я уже сделал депутатский запрос и уверен, всё поправим.
Понимаю, это не праздничные сюжеты. Но смысл праздника прежде всего в честной заботе о воевавших – живых и мёртвых. И о детях войны надо вспомнить, поддержав. Они все преклонных лет, живут очень скромно, и их тоже уже немного – тех, чьё детство было опалено.

Вирус подлого безучастия

Пишет мне время от времени «Макс с Донбасса». Всегда по делу. Непраздно. На днях пришло от него такое письмо.
«Искренне благодарю вас за то, что вы никогда не остаётесь в стороне от чужих проблем. Благодаря вам я получил гражданство РФ, ведь после вашего запроса шестерёнки закрутились. Также вы не остались в стороне, когда обратился к вам насчёт ситуации со своей болезнью. И снова после вашего запроса всё зашевелилось. И врачи установили за один месяц, что именно со мной происходит (а до этого два года не могли). Через время снова обращался к вам со своей проблемой, и снова вы оказали помощь. Я сердечно вас благодарю, Сергей! Ибо если бы не вы, неизвестно, как бы я закончил. С уважением, Сушарник Максим».
Привожу это письмо, убрав некоторые похвалы. Дело вообще не в похвалах, да и приходит каждый день много добрых писем (хватает и злых). Просто важно показать, что человек не может получить положенное ему. Для простейших вещей, определённых законом, он вынужден писать «письма избирателя депутату». И только запросы и звонки из кабинета высшего органа законодательной власти в итоге решают то, что и так должно решаться автоматически.
Итак, обратился ко мне около года назад Максим Сушарник, уроженец несчастного Донбасса, живущий в Орловской области. Хотел легализации и получения документов, разрешающих проживание в России. Из кабинетов выпинывали. Волшебные бумаги и звонки – и вот уже парень получил российский паспорт. Но здоровье дало сбой. Оказался в инвалидном кресле – «проблемы с коленными суставами неясного генезиса».
«Медицина, как ни прискорбно, оказалась совершенно некомпетентна. Диагностировать и уж тем более лечить моё заболевание – в этом никаких положительных сдвигов нет. Отталкиваясь от своих ощущений, понимаю: болезнь прогрессирует. Пытался обращаться за помощью в некоммерческие организации и благотворительные фонды – получал отказ в телефонном режиме без объяснения».
После запросов в правительство Орловской области и лично губернатору всё поменялось. Диагноз поставлен, лечат, человеку значительно лучше. Но – Боже мой! – почему все эти деятели из ФМС и Минздрава не могут выполнять свои обязанности без понуканий?
Это ещё молодцы в Орловской области, что реагируют (спасибо Андрею Клычкову). А сколько регионов, откуда вновь и вновь получаю наглые и пустые отписки. Здоровья, Максим!

Спасти от иродов

Я рассказывал об этой семье в статьях и телепрограмме. Писал запросы главе Карелии, генеральному прокурору. И вот наконец-то радующая новость: Костомукшский городской суд снял ограничение в родительских правах с Елены и Геннадия Лапшиных, родителей шестерых детей. Надеюсь, теперь назойливые органы опеки будут именно опекать, а не терзать эту семью.
Напомню: в конце 2019 года Лапшины были вынуждены бежать из Вологодской области в глухой посёлок Кепа в Карелии. Такой знакомый, извечный сюжет: семья, бегущая от преследователей, несущих ей погибель. Крепкая семья, которую хотели уничтожить. Непьющие, любящие родители. Да, скромная жизнь. Но имели своё хозяйство, Геннадий подрабатывал в райцентре, где строил дома, бани. У Лапшиных был дом, купленный за счёт средств материнского капитала. В процессе его покупки у чиновников никаких вопросов к состоянию жилья не возникало. Но вскоре они начали регулярно трясти семью, обвиняя в бедности.
В Карелию Лапшины бежали к родне со всем нехитрым скарбом, захватив кур, гусей и козу. Новые односельчане встретили беглецов радушно, стали помогать, кто чем может: тёплая одежда, обувь, продукты. Геннадий устроился плотником. Дети пошли в новую школу, директор которой говорит: «Ребята хорошие. Все прилежные, учатся на четыре и пять. Одеты чистенько».
Но Лапшиных разыскали и на новом месте, и снова потребовали отдать детей в детдом.
За бедность нельзя отбирать детей из семьи, если родители добросовестно исполняют свои обязанности. По этому поводу в 2017 году Верховный Суд России давал разъяснения. И в нынешнем решении Костомукшского суда именно эта позиция учтена.
Как рапортуют чиновники, в Карелии семье уже помогают оформить необходимые документы для получения социальной помощи от государства. Те же чиновники, что хотели разорить и рассеять семью Лапшиных… Буду следить внимательно за их судьбой.

Сергей Александрович ШАРГУНОВ,
писатель, депутат Госдумы РФ