Записки народного депутата
Сирота кубанская
В простой истории с кубанским сиротой Васей Попковым отражается всё слишком знакомое: неготовность судов оправдывать невиновных и железная воля следствия доводить дело до обвинительной логики, даже если нет оснований. Логика абсурда.
Сирота из посёлка Мезмай Краснодарского края расчистил тропинку между стадионом и школой от сухих стволов деревьев и завалов веток. Безплатно, по доброте душевной. Заботясь о прохожих. После этого он предстал перед судом по обвинению в незаконной рубке деревьев в крупном размере. Парню грозило до четырёх лет лишения свободы с большим денежным штрафом.
На защиту Василия встали его односельчане, которые обратились ко мне за помощью.
В итоге дело против кубанского сироты закрыто. Это хорошо. Но очень плохо, что оно было открыто. Считаю неправильной и опасной формулировку «по примирению сторон». Важно, чтобы не воспользовались юридической наивностью сироты и не оставили его с пожизненной печатью судимости.
Я обратился в краевую прокуратуру с требованием полного пересмотра этого дела. Рад, что был услышан.
Прокуратура Краснодарского края обжаловала постановление Апшеронского районного суда, поскольку решение суда не является для молодого человека реабилитирующим. Жду полного оправдания невиновного. А неплохо было бы и спросить с тех, кто сфабриковал дело.
Вот что рассказал мне недавно сам Василий:
– Я просто расчистил тропинку, всё, я больше ничего не делал. Я хотел доброе дело людям сделать. Отвели меня на место якобы преступления. Нашли там два пенька. Участковый говорит: «Встань с пилой и сфотографируйся». Я говорю: «Зачем?» Тогда он ставит возле пенька пилу и фотографирует. А эти пеньки никакого отношения не имели к тому сухостою, который я прибрал.
…что хорошо кончается
Сегодня говорил с Игорем Шаминым, самарским сиротой, которого мы вытаскивали из тюрьмы. Помните укравшего коробку конфет в магазине, которого за это хотели посадить?
Ему дают квартиру! Уже скоро он должен въехать в собственное жильё.
Недавно вышло моё интервью одному православному порталу, где я печалился, что положенного жилья для сироты так и не появилось, а значит, парень идёт по краю бездны.
Об этом же пришлось рассказать во весь голос на разных других медийных площадках. И вот – убеждаюсь, как порой резво чиновники реагируют на общественный шум – департамент опеки попросил Игоря срочно приехать оформить документы на квартиру.
Важно помогать тысячам и тысячам, которые остались без родни и без кого-либо. У них нет крыш над головами, а впереди – тюрьмы, вокзалы, могилы.
Но спасение всех невозможно без спасения конкретного человека. Всё же здорово, если у Игоря будет дом и работа.
Это для него вопрос жизни и смерти.
Русский русскому помоги
Я направлял запросы и рассказывал здесь о семье священника Анатолия Чорногора.
И выражал надежду, что он, покинувший Украину по причине притеснений, в скором времени сможет в полной мере назвать Россию домом вместе со всей семьёй – матушкой Наталией Васильевной и тремя малыми детьми: Глебом, Анастасией и Гликерией.
Получилось.
Вот пришло письмо: «Уважаемый Сергей Александрович! Сердечно вас благодарим. Слава Богу, с помощью вашего обращения в МВД России 16 января всей нашей семье выдали РВП для проживания в России. Пусть Бог благословит ваши труды».
Дальше буду добиваться гражданства для Чорногоров. Но не только для них. Для всех соотечественников. Если наших людей по-прежнему отталкивают и не пускают, странно при этом сокрушаться по поводу обезлюживания страны.
Испугались – и вернули
Кстати, неожиданная победа над ювеналкой в Симферополе.
Не успел я написать запросы и сделать несколько звонков, там чиновники с каменными лицами вдруг отступили.
Поэтому сообщаю уже не о трагедии, а о счастливом финале.
Из Симферополя мне пришло письмо сироты Яны Коленко.
«Я являюсь лицом, оставшимся без родительского попечения, проще говоря, ребёнком-сиротой. Кто может защитить сироту?! Вот моя история: находясь в Симферопольском приюте для несовершеннолетних, я познакомилась с семьёй Серёгиных. Они были добры ко мне, как никто за всю мою недолгую жизнь.
Меня душат слёзы отчаяния и безсилия. Семья Серёгиных согласилась оформить надо мной опеку и дать мне шанс на нормальную жизнь. Да, я подросток, таких редко берут в семьи, в таких, как правило, никто не верит, и мы никому не нужны. Но мне очень повезло, у меня появился шанс жить в семье, как все дети.
Но! Начальник опеки отказала семье Серёгиных в опеке надо мной! Она дала им заключение о невозможности быть опекунами, якобы у них “нет опыта”, хотя в их семье воспитывается четверо приёмных детей, своя дочь-подросток, жилищные и материальные условия им позволяют оформить надо мной опеку! Пожалуйста! Я умоляю помочь мне, маленькому безправному человеку! Я на коленях умоляю вас о помощи! Я просто не переживу расставания с людьми, которые заменили мне родителей! Я погибну! Сжальтесь! Пришлите сюда какую-то комиссию, я не знаю, как это правильно сделать, но Вы-то наверняка знаете! Я хочу жить в семье! Каждый ребёнок имеет право жить и воспитываться в семье!»
Яна была у Серёгиных с сентября.
На Рождество её, кричащую и плачущую, забрали и поместили в приют.
На каком основании? Такое ощущение, что просто назло, чтоб показать власть, причинить боль. Хотя мне пишут и про финансово-имущественную подоплёку.
А через пару дней случилась победа! Испугались – и Яну вернули. Пока на полгода.
Всегда безсильный виноват…
Ночью в посёлке Полетаево Челябинской области сожжён дом Натальи Анатольевны, той самой женщины, у которой по безпределу отобрали племянниц. Ей в эти дни угрожали за то, что она открыто рассказала о том, как чиновники разрушили её семью. Дом сгорел дотла. Пожар начался снаружи, рассказывают соседи. Погиб муж Виктор Иванов, 47 лет. Он стучался изнутри. Его не успели вытащить.
Наталья Анатольевна была на дежурных сутках в больнице, где она санитарка. Утром она с журналистами договорилась поехать прямо с работы к себе, чтобы показать, что условия в доме абсолютно нормальные. Но дома больше нет.
Я знаю, чиновники переполошились после моего запроса и статьи, за которыми последовал вал публикаций. Ведь получается, девочек отняли у тёти без всяких причин, лишь бы не давать положенную квартиру. А одну из них, Лизу Кудрявцеву (девочку с ДЦП) довели до полусмерти.
Испугавшись, они перевели Лизу из «реабилитационного центра» в посёлке Старокамышинск в Челябинск к «лучшим врачам». Выяснилось, что для спасения её жизни теперь требуется операция. Дай ей Бог выжить.
Я не знаю, какие слова подобрать для этого ада.
Объяснения чиновников по челябинской истории (через подчинённые им структуры и СМИ) предсказуемы. «Дом сгорел сам», – объявили чуть ли не в первые минуты, как стало известно о случившемся. «В сарае, где курицы, оставили на ночь неисправный обогреватель», – так объясняют то, что дом загорелся снаружи.
«Никакого обогревателя у нас в курятнике не было», – ответила мне овдовевшая Наталья Анатольевна, буквально убитая горем, убеждённая, что это не «совпадение», а поджог. Её, непьющую и некурящую, добропорядочную больничную санитарку, уже записали в асоциальные алкоголички – нужно же как-то оправдать изъятие детей. И пускай соседи говорят, что это была приличная достойная семья. Чиновники не отступят.
Скованы одной цепью
Дело не в Челябинской области. Такое возможно в любой другой.
То же самое было в отношении Ирины Байковой в Алтайском крае, когда трёх дочерей отобрали за бедность, а в ответ на возмущение матери (в итоге победившей) – шельмовали её, оклеветывали, даже прессовали ОМОНом.
То же было со священником Андреем Ореховым из села Хороль Приморского края – внаглую забрали детей и избили, когда не смирился (но и он всё-таки победил).
То же даже в Москве, где в конце года наконец-то пересмотрено решение разлучить Ирину Королёву с её шестилетним внуком Денисом Резаповым, которого она воспитывала в одиночку. Претензий никаких к воспитанию не было. Повод отправить в детдом мальчика – бабушка сдавала его квартиру, а деньги тратила на оплату коммунальных услуг.
У чиновников любого уровня один метод: всё отрицать и обвинять самих жертв. И дожимать их. Ведь то, что волнует всякого начальника: не потерять должность. И все начальники снизу доверху связаны между собой. Тронешь звено – громыхнёт цепь. Проблема в системе, где даже неплохие люди играют по общим правилам, прикрывая плохих.
Жизненно важно
Был на встрече с Михаилом Мишустиным – не мог не сказать ему о больших бедах.
Был, что называется, услышан. Будущий (тогда ещё) премьер всё записал в блокнот и согласился с необходимостью разобраться с тяжелейшими вопросами.
Я говорил о трагедии оптимизации – больниц, школ, домов культуры, библиотек.
И о детдомовцах без крыши над головой и без надежды.
Где и как они живут? По закону у них должно быть своё жилье. А в реальности они выходят в безвоздушное пространство сиротства. Их, согласно официальным данным, почти 270 тысяч по стране. Они попадают на улицу. А дальше – тюрьмы и могилы.
До сей поры помощь им – это только обещания.
Шла речь и о катастрофической нехватке лекарств.
Нескончаемые письма боли со всей страны.
Гарантированное льготное лекарственное обеспечение и незарегистрированные препараты. Недопущение ситуации с провалом закупок лекарств для льготников. Создание единого реестра льготников. Закупка препаратов, пока не имеющих официальной регистрации в РФ.
Всё это жизненно важные темы. Хорошо, что они были в президентском послании. Но теперь надо осуществить обещанное для защиты и спасения тех, кто болен.
Дальше – увидим.
Сергей Александрович ШАРГУНОВ,
писатель, депутат Госдумы России