Неоязычники или «традиционалисты»?
По данным Всероссийской переписи населения 2010 г., в Республике Северная Осетия – Алания проживает 712 980 человек. 64,5 % из них составляют осетины, 20,6 % – русские, 4% – ингуши, по 2,3 % – армяне и кумыки, 1,3 % – грузины. Численность представителей других национальностей не достигает одного процента.
В российском массовом сознании утвердилось мнение, что осетины, русские и грузины, как правило, исповедуют Православие, армяне принадлежат к Армянской Апостольской Церкви, а ингуши, кумыки, дагестанцы и представители других традиционно исламских народов являются мусульманами. Республику Северная Осетия – Алания часто называют «единственной православной республикой Северного Кавказа». Однако действительность вносит в эту схему существенные коррективы.
Неоязычники или «традиционалисты»? Как справедливо отмечают владикавказские исследователи Тимур Дзеранов и Ольга Олейникова, для Северного Кавказа всегда было типично разнообразие исповедуемых населением религиозных форм, так как регион находится на стыке христианского и исламского культурных миров.
По данным мониторинга религиозной ситуации в республике, проведённого указанными авторами в конце 2007 – начале 2008 гг., по заданию министерства по делам национальностей Республики Северная Осетия – Алания, большинство опрошенных (51,4 % из 465 респондентов) идентифицируют себя с Православием (в 1998 г. таковых было 70 %). К мусульманам отнесли себя 7,5 % населения (в 1998 г. – 8,2 %), к язычникам – 20 % (в 1998 г. – 11 %). При этом Т. Дзеранов и О. Олейникова отмечают наличие в духовной жизни современных осетин такого явления, как «христоязычество» и «мусульманоязычество», то есть «двойного стандарта веры», сочетающего единобожие с верой во множество «дзуаров» (святых языческого осетинского пантеона).
Таким образом, уже семь-восемь лет назад осетинские религиоведы констатировали постепенный рост доли язычников и укрепление в нацио-нальном самосознании веры в «национальных святых».
Таким образом, к концу двухтысячных годов в Республике Северная Осетия – Алания сформировалось и стало набирать силу общественно-религиозное движение, де-факто являющееся неоязыческим.
Определение древних верований как языческих, соответствовавшее исторической правде, но имевшее явно негативный оттенок, стало постепенно вытесняться концептом «традиционной осетинской веры».
К настоящему времени этот процесс можно считать практически завершённым. «Традиционалисты» категорически (и достаточно агрессивно) отказываются считать себя неоязычниками, тогда как исповедуемая ими «религия» является типичным интеллектуальным конструктом и в значительной степени призвана решать задачи национального и даже националистического, а не религиозного характера. Её положения не находят подтверждения в исторических и археологических источниках. Впрочем, о «положениях» можно говорить лишь весьма условно. «Символ веры» осетинских неоязычников, как и религиозная система в целом, не сформулированы и представляют собой достаточно эклектичный набор. Де-факто «традиционалисты» не могут ответить на вопрос: «Во что веруешь?», что было многократно установлено в ходе очных и заочных интеллектуально-богословских диспутов.
Однако популярность неоязыческой обрядовости в Осетии постепенно растёт, поскольку «традиционализм» является интуитивной формой самозащиты осетинского этноса от влияния глобализационных процессов, разрушающих (фактически уже разрушивших) традиционное общество вместе с характерной для него системой морально-нравственных норм. Очевидно также, что подобные религиозные новоделы никак не смогут послужить этой цели.
Возрождение Аланской епархии. После образования 22 марта 2011 г. Владикавказской и Махачкалинской епархии (в 2014 г. из её состава была выделена Махачкалинская епархия, и епархиальный архиерей Зосима получил титул «Владикавказский и Аланский») Православие в Северной Осетии вступило в новый этап своего развития.
В настоящее время в Северной Осетии зарегистрировано 36 православных приходов и ещё несколько проходят регистрацию. В республике действуют женский и мужской монастыри, владикавказское православное духовное училище, осуществляется перевод Священного Писания и богослужебных текстов на осетинский язык, что, помимо образовательной деятельности, признано приоритетным направлением деятельности Русской Православной Церкви в Республике Северная Осетия – Алания. Владикавказской епархии возвращены многие крупные объекты недвижимого имущества, в советское время находившиеся в собственности государства. Епархия и духовное училище выступают организаторами масштабных церковно-научных форумов. Проводятся мероприятия, приуроченные к 1100-летию Крещения Алании (будет отмечаться в 2022 г.).
«Православие в Осетии обладало и обладает непреходящим значением как государствообразующий – на ранних этапах, а затем и формирующий культурную среду фактор, – констатирует владикавказский церковный историк Борис Синанов. – Ныне Церковь восстанавливает свою роль в жизни общества и государства. Наблюдается не только количественный рост православных религиозных организаций, но и активизируется образовательная и просветительская деятельность Церкви. Новые формы миссионерской деятельности, а также актуализация важных исторических дат демонстрируют последовательность Православной Церкви в деле сохранения национального языка, истории и культуры».
Тем не менее, продолжает Б. Синанов, «несмотря на чёткую тенденцию организационного и количественного роста, Православной Церкви в Северной Осетии предстоит решить ряд проблем, в том числе связанных с сохранением и восстановлением многочисленных культовых памятников, находящихся в горных районах республики и имеющих важное историко-культурное значение». Актуальной остаётся и проблема сотрудничества с государством в области реализации модуля «Основы православной культуры» в рамках курса «Основы религиозных культур и светской этики».
Исламский активизм. Неоднозначным остаётся положение мусульманской общины Северной Осетии. Серьёзный удар по репутации ислама в общественном сознании нанёс бесланский теракт 2004 г., так как большинство террористов, хотя и не руководствовались религиозными мотивами, были этническими мусульманами. В последующие годы исследователи фиксировали факты перехода из ислама в Православие, мотивированные нежеланием иметь даже формальную религиозную общность с убийцами детей.
Сегодня ситуация в мусульманской общине Республики Северная Осетия – Алания заметно стабилизировалась. Однако значительная часть республиканского социума продолжает жить стереотипами четырёх-пятилетней давности, и активная позиция Духовного управления мусульман Северной Осетии, носящая ярко выраженный государственный и патриотический характер (поддержка возвращения Крыма в состав РФ и идеи воссоединения осетинского народа в составе России, помощь украинским и сирийским беженцам, размещённым в Республике Северная Осетия – Алания и т. д.), по-прежнему вызывает настороженность некоторой части правоохранительных органов и республиканских СМИ. Между тем общественно-политический и социальный опыт североосетинской мусульманской общины заслуживает не только изучения, но и максимально широкого распространения.
В настоящее время ситуация с исламским радикализмом в Северной Осетии принципиально отличается в лучшую сторону от происходящего в соседних республиках. Террористическое подполье как явление в Республике Северная Осетия – Алания отсутствует. Убийство 26 мая 2011 г. народного поэта Осетии Шамиля Джикаева, в котором обвиняется ликвидированный при задержании исламист Давид Мурашев, несмотря на его общественную значимость, остаётся единственным инцидентом подобного рода. Ни в одном из знаковых терактов или боестолкновений последних лет не фигурировали исламисты осетинской национальности и даже просто выходцы из республики.
Муфтий Республики Северная Осетия – Алания Хаджимурат Гацалов известен активной и жёсткой государственнической позицией, пользуется заслуженным авторитетом в российском и северокавказском мусульманском и экспертном сообществе. Неоднократно муфтий называл главной задачей Владикавказской и Аланской епархии РПЦ и Духовного управления мусульман налаживание сотрудничества между собой. Это касается и взаимоотношений Православия и ислама в целом. «Необходимо не только говорить о соработничестве представителей христианства и ислама, но и реализовать эту идею на практике, – убеждён Хаджимурат Гацалов. – Двигаться надо в направлении объединения в деле отстаивания нашей морали, нашей духовной истории и культуры». Однако пока этому препятствуют объективные сложности.
Юг Осетии: клубок религиозных противоречий. Осетины являются разделённым народом, большая часть которого проживает в находящейся в составе РФ Республике Северная Осетия – Алания, и около 50 тысяч – в независимом государстве Республика Южная Осетия, расположенном по южную сторону Большого Кавказского хребта. Большинство граждан РЮО относит себя к православным и приверженцам «традиционной веры». Среди коренных жителей республики, испытывавшей существенное религиозное и культурное влияние со стороны соседней православной Грузии, исторически не было мусульман.
Несмотря на небольшие размеры молодого государства, религиозная сфера Республики Южная Осетия в последние годы также характеризуется заметным усилением неоязыческой составляющей, демонстрирующей тенденцию к стабильному росту на фоне относительной слабости позиций Православия и попыток проникновения в РЮО радикального исламизма. Указанные процессы развиваются в тесной взаимосвязи с происходящим в Северной Осетии и не могут быть рассмотрены отдельно от них.
В Южной Осетии фиксируются попытки ведения исламистской пропаганды со стороны мусульман, проходящих службу на 4-й российской военной базе. Аналогичные факты отмечались и со стороны строителей из республик Северного Кавказа, в числе которых на территорию Республики Южная Осетия прибывали проповедники радикального ислама. Благодаря позиции югоосетинских государственных органов, подобная деятельность жёстко пресекалась. Однако после президентских выборов 2011–2012 гг., несмотря на негативное отношение руководства и общества Южной Осетии к исламу как таковому, эти попытки возобновились и даже стали более настойчивыми.
Одновременно разворачиваются проекты «мягкого вхождения» в Осетию Грузинской Православной Церкви, претендующей на окормление юго-осетинских православных. В 2014 г. во Владикавказе прошёл II Форум христианской молодёжи России, в ходе которого звучала целенаправленная и агрессивная пропаганда грузинской точки зрения на положение православных в Республике Южная Осетия и Абхазии, а также российско-грузинско-осетинские отношения в целом.
Представитель патриарха Грузии Илии II в Москве Мамука Путкарадзе, выступавший с докладом «Миссионерская деятельность ГПЦ на Северном Кавказе», заявил, что православные Южной Осетии не только должны, но и якобы сами хотят вернуться под омофор Тбилиси, хотя данные утверждения не соответствуют действительности.
При этом позиция Русской Православной Церкви относительно волнующих Южную Осетию вопросов, прежде всего, по вопросу канонической принадлежности югоосетинской церковной территории, всё более не соответствует требованиям времени. Руководствуясь церковными канонами, РПЦ официально признаёт Южную Осетию канонической территорией ГПЦ, неофициально предлагая окормлять жителей республики, открыв Патриаршее подворье.
Характерно также, что в последнее время именно религиозная проблематика стала чётким маркером начала качественного перехода части осетинского общества на антироссийские позиции. Данная тенденция сочетается с агрессивной антиисламской и антихристианской пропагандой в социальных сетях. Негативное отношение к основным мировым религиям переносится и на саму религию как таковую. В то же время сторонники ментального, а в перспективе и реального отрыва Осетии от России «поднимают на щит» неоязыческую «традиционную осетинскую веру», постулаты и обрядовая сторона которой сконструированы националистически настроенными представителями осетинского общества в последние 5–10 лет. Дальнейшее развитие этих тенденций способно оказать серьёзное дестабилизирующее влияние на ситуацию в Осетии.
Яна Александровна АМЕЛИНА
г. Владикавказ