Записки народного депутата
О русской солидарности
Выступил в Думе, требуя нового обмена заключёнными между Киевом и Москвой.
А сейчас о тех, кому важен приют у нас. Кого преследуют там. Кто просто важен нам. Потому что надо собирать людей.
Письмо священника (это он на фото):
«Сергей Александрович, искренне благодарю вас за содействие в оформлении документов на проживание в России. Сегодня был на приёме в Управлении миграционной службы по Московской области. Получил положительный ответ, занимаюсь сбором документов. Пусть Бог благословит ваши труды. С уважением, иерей Анатолий Чорногор».
Рад помогать.
Надеюсь, отец Анатолий, покинувший Украину по причине притеснений, в скором времени сможет в полной мере назвать Россию домом вместе со всей семьёй – матушкой Наталией Васильевной и тремя малыми детьми: Глебом, Анастасией и Гликерией.
И ещё одно письмо – от доктора наук, публициста Татьяны Мармазовой: «Благодарю вас за участие и поддержку. Слава Богу, всё разрешилось. С радостью и гордостью сообщаю вам, что получила гражданство России. Спасибо!»
Татьяну пытались выдворить из России на Украину на основании анонимных доносов, запретили пребывание здесь. Пришлось бить во все колокола, и всему вопреки удалось отстоять – получила российский паспорт.
Каждый раз приятно рассказывать, что что-то получается.
Но всё-таки это должна быть не очередная драма с чередой издевательств и мучений, а полноценная государственная политика – принимать и оберегать своих.
Тупая жестокость
Столичный суд лишил статуса опекуна москвичку Ирину Королёву, которая в одиночку растит шестилетнего внука Дениса Резапова. Иск подали органы опеки. Претензий к методам воспитания и уходу за ребёнком нет, только финансовые вопросы. Бабушка сдавала квартиру мальчика, а деньги тратила на оплату коммунальных услуг.
По безжалостной логике суда, теперь надо разлучить бабушку и мальчика, а его определить в детдом.
Ирина несколько лет назад оформила опеку. Мальчик, чьи родители о нём не заботились и загремели в тюрьму, был окружён семейной заботой, которой ему до этого так не хватало, жил в достатке, играл со сверстниками, занимался музыкой, а летом даже ездил отдыхать на море. И у органов опеки не возникало никаких претензий.
Но летом вдруг выяснилось, что Ирина сдавала в аренду квартиру, принадлежащую маленькому Денису, и тем самым «нарушила его имущественные права», как посчитали чиновники. Женщина пояснила, что действительно сдавала эту квартиру дальним родственникам за символическую плату, только чтобы покрыть расходы на коммуналку. Но мальчика решили изъять.
«Они меня обвинили в том, что я нанесла Денису ущерб, потому что получаемые после сдачи комнаты в аренду деньги я тратила на оплату ЖКХ, – говорит Королёва. – Каждые три месяца у нас проверки – нареканий никаких нет. У ребёнка всё хорошо, он ни в чём не нуждается. Мы ходим в Дом культуры, выступали уже на сцене, пошли в музыкальную школу».
Обратился к Уполномоченному по правам ребёнка и в прокуратуру Москвы.
Надо остановить тупую жестокость.
Ребёнка нельзя разлучать с бабушкой.
И о чём думают сотрудники органов опеки и судья, когда так вот вытаптывают судьбы?
За мелкое хулиганство
Калининград: местного жителя футболиста Ивана Вшивкова забрали в полицию «за мелкое хулиганство».
Как рассказывают его родные, отмечал дома день рождения зятя. Вечером пошёл в магазин. Переходил дорогу. Мимо проезжали полицейские и забрали с собой.
А из отделения Ивана увезли на «скорой» в больницу, где он и умер. Обожжено 70 % тела, обварено кипятком.
Осталось двое детей.
«Сломал батарею». К которой его приковали?
«Чтобы появились такие ожоги, кипяток должен не одну, не две и даже не пять минуть поливать тело», – говорит врач, пытавшийся спасти Ивана.
Видеокамеры в отделении, оказывается, повреждены. Кем? «Задержанным». Погибшим.
Нельзя помалкивать, не замечая таких буквально ежедневных адских сводок и их приемля равнодушно.
Направил официальное обращение в прокуратуру с требованием расследовать гибель человека.
Проверка на безопасность
Занимаюсь судьбой школы за Северным полярным кругом.
Если не построить новую, та, что есть, может в любой момент похоронить детей под руинами.
Сколько таких аварийных школ не только в Якутии, но и по стране…
Итак, прокуратура наконец-то провела «проверку безо-
пасности школьников» (и суд её уже поддержал). Они учатся в единственной на всю округу средней школе села Намы.
«В нарушение прав детей, требований действующего законодательства об образовании должных мер по обеспечению безопасных условий обучения учащихся не принято».
Этот ответ – уже достижение.
Речь прежде всего о праве на жизнь. Здание полностью негодно и очень опасно.
90 школьников пока продолжают подвергаться ежедневному и ежеминутному риску.
Впрочем, местные чиновники предлагают тянуть и рисковать жизнями детей и учителей до конца 2020 года. А там и дальше…
«Ну а где иначе учиться?» – спрашивают они меня.
Да, правда, ближайшая школа от села Намы, в котором живёт более 500 человек, расположена в селе Найда, до которого по прямой на карте 158 километров, не учитывая состояние дорог.
Официально обратился к главе Якутии, основываясь на полученных документах: в Намы необходимо в кратчайшие сроки построить новое здание школы. Не откладывая.
Жду ответа и действий.
На зону – за шоколадки
Я попросил самарскую прокуратуру об апелляционном представлении на приговор выпускнику детдома Игорю Шамину.
Мне стало известно, что оно последовало и можно ждать пересмотра приговора в ближайшее время. Очень надеюсь.
Целая армия из детдомов без крыши над головой и без надежды.
Где и как они живут, «детдомовские воспитанники»? Должны жить в своих домах, если по закону. В реальности те, у кого нет близких, выходят в безвоздушное пространство сиротства. Их (это официальные данные) – почти 270 000 по стране. Они попадают на улицу. Они приходят ко мне на приём, пишут письма. Они пытаются судиться с государством, отстоять право на жильё и жизнь.
Вот удручающая статистика борьбы за вожделенные «квадратные метры» в одном Забайкальском крае. Было 7695 сирот без жилья, за год стало 8059, и лишь 282 человека обрели квартиры. Вопрос ещё: какие?
Зачастую юным безответным страдальцам дают жильё опасное и непригодное. Буквально по пословице: «На тебе, Боже, что нам негоже».
Понятно, что многих из них проторенная дорожка ведёт в тюрьму.
Детдомовец легко оступается. Закатать его проще простого.
Печальная тому иллюстрация – судьба Игоря Шамина. Выходца из детского дома приговорили к 2 годам и 7 месяцам лишения свободы. Сунул в магазине под куртку коробку шоколадок стоимостью 1600 рублей. Почти три года за шоколадки? По-моему, жестоко.
Паренёк мыкался без своего жилища. Он пришёл в самарскую общественную организацию «Домик детства» и сказал, что хочет жить нормальной жизнью. Отучился с отличием на пекаря, ему очень нравилось готовить, проходил практику в самарской сети питания.
А после ареста его подвергли пыткам. Да, такая вот судьба маленького человека. Мне сообщили: когда Игоря доставили в СИЗО, на нём было множество кровоподтёков. Он и сам написал заявление о пытках: его, требуя признательных показаний, избивали ногами и дубинкой, пристёгивали наручниками и подвешивали. Эти пытки – повод для отдельной уголовки. Против пытавших.
Вернёмся к краже шоколадок. Ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса предусматривает наказание, не связанное с лишением свободы. Да и совершённая мелкая кража квалифицируется по статье 7.27 КоАП и предусматривает наказание в виде штрафа или общественных работ.
Даже если парень был осуждён условно и находился на испытательном сроке – это ведь не означает автоматом ехать на зону.
Отдельный привет тем, кто воет: «Пускай сидит, опасный изверг!»
Ещё и врут зачем-то, что неизвестный им паренёк напал на кассира с ножом.
Зачем врут и зачем воют?
Очевидно, кто-то считает: такие истории надо гасить, а если стереть 20-летнего выпускника детдома в лагерную пыль, это укрепит государственную стабильность. Ну-ну. Пусть эти людоеды идут в свои пещеры.
Паренька будем вытаскивать.
Сергей Александрович ШАРГУНОВ,
писатель, депутат Госдумы РФ