16 ноября 1874 года, 145 лет назад, родился Александр Васильевич КОЛЧАК
Убитый без судаверховный правитель – это не только яркий герой нашей истории, но и символ российской государственности
Имя и память выдающегося полярного исследователя, флотоводца и верховного правителя России в 1918–1920 годах попали в ту же ловушку, что и память царственных мучеников, злодейски убитых в Екатеринбурге. Колчак никогда не был осуждён – ни легитимным судом России, ни даже советским судом. Решение предать его смерти принял Иркутский военно-революционный комитет, то есть группа самозванцев, не имевшая никакого юридического статуса даже в рамках Конституции РСФСР, принятой большевиками в 1918 году. Его вместе с премьером В.Н. Пепеляевым просто убили на берегу Ангары и сбросили тела под лёд.
Ленин отдал приказ об убийстве Колчака, которое надлежало свалить на никому не подчиняющиеся местные власти:
«Пошлите Смирнову (РВС-5) шифровку: (шифром). Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму с разъяснениями, что местные власти до нашего прихода поступили так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске. Ленин. Подпись тоже шифром. Берётесь ли сделать архинадёжно?»
У этой расправы не было никаких юридических оснований, и всё вышло «архинадёжно».
По закону Российской Федерации Колчак должен числиться убитым. В отношении его смерти, так же как и в отношении смерти царской семьи и убитых с нею лиц, должно быть начато расследование об убийстве, установлена группа лиц, к нему причастных, и вынесена правовая оценка.
Однако вместо этого российское правосудие пошло по другому пути. Под давлением лоббистских групп коммунистических активистов оно начало «отказывать в реабилитации» А.В. Колчаку. Суды начали выносить антиправовые решения о мнимой виновности Колчака в репрессиях. А Смоленский суд в Санкт-Петербурге постановил убрать мемориальную доску в честь выдающегося полярника именно на основании его «нереа-
билитированности». И на том же основании дело об убийстве Колчака попало в категорию дел «нереабилитированных жертв политических репрессий», доступ к которым исследователям закрыт.
Сегодня привлечь виновных к уголовной ответственности, увы, невозможно. Но возможно дать убийству надлежащую правовую оценку: Колчак не был убит в ходе боевых действий, не был репрессирован даже по советскому закону.
Особенно цинично звучат попытки необольшевиков указывать на «белый террор», в котором якобы был виновен Колчак. Термином «белый террор» большевистская печать называла любые действия любых противников большевизма, будь то индивидуальные убийства, совершённые эсерами, массовые восстания против красной власти, репрессии в белом тылу и т. д. В то время как красный террор был вполне ясной и открыто провозглашаемой большевиками политикой, суть которой состояла в уничтожении «классового врага».
Красный террор, проводившийся первые месяцы большевизма на деле (вспомним цареубийство, расправу над ярославским восстанием и т. д.), был провозглашён большевиками в официальных документах. 2 сентября 1918 года Яковом Свердловым было подписано обращение ВЦИК: «Рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и её агентов».
Красный террор существовал как провозглашённый факт, а вот «белый террор» был вычитан из советских газет. Существенно разнилась не только форма, но и суть репрессивной политики, проводившейся красными и белыми. Репрессии белых были направлены на конкретных лиц, которые рассматривались как красные активисты или сочувствующие. Несомненно, среди этих репрессий были и выходившие за строгие правовые рамки, и, возможно, несправедливые по сути. А в основе красного террора с самого начала лежал концепт классовой борьбы. Репрессиям – расстрелу, взятию в заложники, принудительному труду – должны были быть подвергнуты все представители «эксплуататорских классов», независимо не только от своих конкретных контрреволюционных действий, но даже и от отношения к советской власти. Именно из-за классовой природы красного террора соотношение жертв двух репрессивных политик, красной и белой, по подсчётам современных демографов, оказалось 4:1.
Причина «особой» ненависти необольшевиков именно к адмиралу Колчаку в том, что он был правителем максимально легитимного в возможных тогда условиях государственного образования на территории разрушенной революцией и изменой Российской империи. Если Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин, Н.Н. Юденич, П.Н. Врангель были лидерами движения сопротивления большевизму, то А.В. Колчак был именно официальным главой Российского государства.
Приняв власть лишь после убийства законного государя, Колчак не был ни узурпатором, ни самозванцем, но хранителем государственного суверенитета России, последовательно отстаивая принцип единой и неделимой России, уважения её прав в качестве правопреемницы Российской империи и в роли страны-победительницы в Первой мировой войне. Именно это создавало то неудобство в его отношениях с внешними силами, которое и привело к предательской выдаче его красным в январе 1920 года. Слишком многие силы в мире были заинтересованы в том, чтобы Российское государство вовсе прекратило своё существование.
Именно из этого предательства очевидна ложь красной пропаганды, пытавшейся представить адмирала в качестве «ставленника интервентов». Та напористость, с которой большевизм внедрял в сознание последующих поколений частушки про «правителя Омского» в «мундире английском», связана была с необходимостью тотальной фальсификации общей картины Гражданской войны в России. Эта фальсификация, признаем честно, удалась – до сих пор слишком многие наши современники искренне уверены в том, что Гражданская война в России была обороной большевиками суверенитета молодой советской республики от натиска интервентов – «комбинированных походов Антанты».
В реальности большевики пришли в качестве ставленников военного противника России в Первой мировой войне – Германии, – подписали позорный Брестский мир, переуступая врагу едва ли не треть европейской России, и до самого поражения немцев в ноябре 1918 года выступали в роли их фактических союзников. Ленин был чрезвычайно лоялен к Германии и аккуратен в исполнении обязательств вопреки даже недовольству проамериканской группы большевиков и эсеров, пытавшихся свергнуть его 6 июля 1918 года. Именно немцы и были действительными интервентами в ходе Гражданской войны, действовавшими в согласии с большевиками.
Так называемая «интервенция» стран Антанты была точечным вмешательством союзников России в Первой мировой войне с целью недопущения захвата немцами стратегических материалов в российских портах. Всерьёз заниматься свержением большевизма страны Антанты не были намерены, и их помощь белым, особенно после ноября 1918 года, была крайне ограниченной.
Никакими защитниками суверенитета России большевики не были, они были сателлитами Германии. И Колчак не был никаким пособником интервентов, напротив, он был защитником суверенитета и целостности Российского государства как члена международной антигерманской коалиции. Защитником, увы, проданным и преданным, принявшим мученическую смерть за единую и неделимую национальную Россию.
Адмирал Колчак заслуживает от нас, потомков, самой доброй памяти.
Это был один из величайших поляр-ных исследователей ХХ века. Результаты экспедиций на шхуне «Заря» в 1900–1902 гг. и Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (1910–1915 гг.), в которых Колчак был ключевой фигурой, главным гляциологом, имели огромное научное и геополитическое значение: исследование и перевод под суверенитет России арктических островов, исследование ледового режима Северного морского пути, отработка ледокольных плаваний. Результаты экспедиций могли бы быть ещё более значительными, если бы не систематическое их забвение вследствие слепой ненависти к Колчаку. В частности, катастрофы парохода «Челюскин» в 1933 году могло бы не быть, если бы были своевременно учтены исследования Колчаком ледового режима арктических морей.
Это был отважный и умелый воин, великолепный артиллерист и настоящий ас минной войны, проявивший себя и на море, и на суше во время Русско-японской войны в ходе обороны Порт-Артура и нанёсший немалый урон германскому флоту на Балтике во главе минной дивизии Балтфлота. Соотношение немецких и русских потерь на Балтике благодаря минной войне Колчака было 3,4 : 1. Приняв командование Черноморским флотом, Колчак сразу же загнал столь досаждавшие доселе немецкие крейсеры «Бреслау» и «Гёбен» за Босфор, затем смог заминировать сам пролив и начал готовиться к десантной операции по занятию Константинополя, сорванной революцией. Это был верный слуга России и престола, при известиях о мятеже в столице разославший своим подчинённым телеграмму:
«Приказываю всем чинам Черноморского флота и вверенных мне сухопутных войск продолжать твёрдо и непоколебимо выполнять свой долг перед Государем Императором и Родиной».
Удалось ему и сбить накал революционных страстей на флоте. Фактически Колчак единственный из первостатейных русских военачальников не соблазнился в феврале-марте 1917-го прямым или косвенным соучастием в военном заговоре против монархии. И именно незапятнанность его «грехом февраля» сделала для него возможным с чистой совестью принять служение верховного правителя России. Это был мужественный защитник идеи русской государственности и законности.
К сожалению, несмотря на крупные успехи, одержать победу Колчаку не удалось. Ему приходилось опираться на менее населённые и транспортно менее связанные регионы Сибири, Урала и Заволжья, где население вело себя как пассивный потребитель колчаковской нормализации, не стремясь жертвовать собой ради Отечества. Противостояли же Колчаку большевики, железом и кровью сковавшие перенаселённую Центральную Россию.
Предательство и убийство адмирала Колчака были не просто предательством и убийством частного лица или вождя одной из групп в Гражданской войне. Это было именно осознанным уничтожением символа российской государственности, попыткой уничтожить суверенитет исторической России. И потому память о Колчаке – это не только память об учёном, воине, герое, но и вопрос государственного значения. И памятники ему должны стоять не только как борцу и жертве, но как символу борьбы за единую и неделимую Россию, если мы и в самом деле хотим, чтобы она осталась единой и неделимой.
Егор Станиславович ХОЛМОГОРОВ