Накануне майских праздников Великой Победы и Дня славянской письменности и культуры «Русский Дом» снова вспоминает и чествует нашего давнего героя и автора, выдающегося прозаика фронтового поколения Юрия Бондарева. «Все мы вышли из бондаревских “Батальонов…”» – сказал другой замечательный писатель-славянин и фронтовик Василь Быков.
Безответственный либерализм приводит не к победам, а к краху. Жизнь строится на твёрдых «да» и «нет».
Юрий Бондарев
В столице весна раньше всего приходит в Замоскворечье. Почему? Потому что Балчуг на Обводном канале – самое тёплое место в Москве… Последний классик советской литературы – Юрий Бондарев – не раз говорил, что «Замоскворечье – самый прелестный уголок во всём мире…». Действие таких книг, как «Тишина», «Берег», «Игра», «Непротивление», происходит у нас в Замоскворечье. Вот роман «Выбор»: «До пятьдесят четвёртого года Васильев жил в Замоскворечье, любил его улочки и его переулки, они снились ему, хотя много лет после войны он прожил в другом, новом районе, в другом дворе, даже отдалённо не напоминавшем прошлое, родное. «Ночь, метель и деревенская свежесть воздуха, – подумал Васильев, возбуждённый непогодой зимнего ночного часа и студёной влагой снега на бровях. – Из-за одной такой ночи стоит жить, чёрт возьми! Хочу в Замоскворечье! Сколько лет я там не был!». Именно отсюда – из замоскворецких двориков уходили на войну в 1941–42 году герои его книг, да и он сам, назвавший по праву своё поколение святым.
Замоскворецкого лейтенанта чествовали в Центральном доме литераторов на вечере «Мгновения войны и мира Юрия Бондарева». По каналу «Культура» дали странный сюжет. Посмотришь его и недоумеваешь: почему ТВ демонстративно игнорирует писателей или просто боится дать им слово? В коротком репортажике диктор говорит: «Размышлениями о писателе, его "лейтенантской прозе" поделились драматург Юрий Поляков (назвали и мельком показали), поэт Валентин Сорокин (только назвали), заслуженный артист России Борис Токарев – исполнитель главной роли в художественном фильме "Горячий снег", снятом по повести Юрия Бондарева». Дали только ему краткое слово о себе, любимом: «Он благословил и признал моего лейтенанта Кузнецова…». А что думают о своём патриархе писатели? – ни словечка. А то, что вечер вёл народный артист России Валентин Клементьев, – не назвали и не показали…
Писательница Лидия Сычева написала с горечью: «Вечер 95-летия Ю.В. Бондарева прошёл хорошо. Сила его произведений, явленная прежде всего в эстетике (красоте), такова, что она не может не побеждать. Много званых, да мало избранных – Бондарев, безусловно, избранный. И он, при всём своём величии – писатель мирового масштаба! – с народом, с каждым из нас!.. Президент Путин не поздравил Бондарева (может, я что-то пропустила?!). Даниила Гранина, который несравним с Бондаревым по дарованию, власти осыпали милостями с ног до головы!.. Молчу уж про Солженицына…».
А сам юбиляр убеждённо говорил:
«У нас без литературы не было бы ничего – ни народа, ни государства, ни величайшей в мире Победы. Ведь мы победили не армию – духовное зло. И всё же, я говорил об этом, но повторю: стоящий писатель намеренно ничему не учит. Роль литературы, как мне кажется, в другом. Она шлифует личность, закладывает базовые представления. Вот в войну я особенно сблизился с деревенскими ребятами – они служили у меня в батарее. И что тогда поразило: общая культура у сельских жителей была не ниже. Говорю не о начитанности и образованности, а о чувстве собственного достоинства, отношении к товарищу, женщине, младшему, природе».
И другие воспоминания писателя всплывают под напором того, что творится сегодня на Украине:
«Русские и украинцы одного корня. Какие могут быть меж нами разногласия? Веками жили в дружбе. И вдруг возник спор – считать ли русский язык наравне с мовой государственным? Половина-то населения Украины – русские. Теперь вот “западенцам” захотелось в Евросоюз, а значит, и в НАТО… Ненависть к “москалям” у “западенцев”, похоже, в крови. Во время войны мне не раз доводилось сталкиваться с бандеровцами. Помню, перед Карпатами наша артиллерийская колонна продвигалась по глубокому логу. С обеих сторон – горы, заросшие лесом, а над головами – бездонная небесная синь. Красота! И вдруг из-за деревьев – шквальный огонь.
Застонали первые раненые. Мы развернули орудия и ударили по сопкам фугасными и осколочными снарядами. Сровняли всё с землёй. После я послал туда своих бойцов – прочесать местность. Никого в живых не нашли... А ещё одна стычка с самостийцами произошла у Каменец-Подольского. Немецкие части выходили тогда из окружения. Наша батарея выдвинулась из города к реке. Поджидали, когда подойдут танки. Вижу, от ближайших домов спускаются трое хлопцев в чёрных куртках. Подошли ближе. Поздоровались. Обыкновенные ребята. Но что-то в выражении их глаз насторожило меня – вроде чего-то высматривали. Постояли и ушли. А спустя полчаса батарея подверглась обстрелу из прибрежных кустов. Оказалось, там засели бандеровцы. Ну, конечно, открыли ответный огонь. Затем пошли в наступление наши танки...».
Но Бондарев – великий гуманист, ведёт наступление в одном направлении: «Ненависть и злоба – плохие советчики. Война разделяет людей. В конце концов побеждает разум. Ничто так не сближает народы, как культура. Высший идеал – сама жизнь. Вся русская классика пронизана мыслями о любви и добре».
Русский офицер Бондарев, как все воины, начиная с генерала Скобелева – спасителя Болгарии до моего отца – участника Брусиловского прорыва поручика Боброва, является убеждённым славянофилом. Он и воевал на Украине, в Чехословакии за наше славянское братство, которое в последние годы преступно и недальновидно разрушено. Вот воспоминание о поездке в Прагу – «Апрельский день»:
«Ласковый апрельский день шестьдесят третьего года, огромная квартира кинорежиссёра Яна, его кабинет с коллекцией фарфора XVII века, с ценнейшим набором курительных трубок времён Наполеона, старинными часами (были даже личные часы Лихтенштейна), дорогими картинами голландских мастеров. Везде бросалась в глаза немецкая опрятность, переизбыток достатка, утончённый вкус, и сам хозяин квартиры был приветлив, доволен собой, жизнью, женой – она, тоже молодая, недавно родила ему дочь, которую назвали Камиллой в честь героини нового и шумного его фильма.
Мы сидели на открытой террасе с видом на Прагу, на Градчаны, сидели, пригретые весной, верховым ветерком, и было настроение свободы, безпечности, какое бывает в душистом воздухе апреля. Ян с удовольствием делал коктейли, беря разнообразные бутылки со столика на колёсиках, бросал в напиток ломтики лимона, мешал соломинками в бокалах, то и дело падал на спинку кресла со смехом, слушая мой рассказ о Житомире, который в сорок третьем году мы взяли с ходу после Киева и тут же возле раскалённых пушек "обмыли" победу по причине обилия шампанского, оставленного немцами на продуктовых складах. Ян смеялся и восклицал:
– То есть фантастицне!
Так и остался в моей памяти этот жизненосный, по-весеннему обещающий удачу день, и солнце в большой уютной квартире, и пахучий ветерок на высоте террасы, и городская даль Праги, и главное – ощущение здоровья, успеха, лёгкости жить в этом послевоенном мире…».
Страшно подумать, но всё это – было. Как и пражские события – через пять лет, и пражская бархатная революция – через тридцать пять, и неприязнь к русским, которую я испытал недавно в Праге – через шестьдесят пять лет. «То есть фантастицне!». И после всего этого даже не хочется вспоминать высказывание философа Лейб-ница: «Всё к лучшему в этом лучшем из миров»… Но мы и при этой фантасмагории не теряем славянского духа.
Толстой и Бунин – любимые писатели Бондарева, как и Замоскворечье – любимый район Москвы. Главу в своей новой книге «Родина облаков» – «Замоскворецкий лейтенант» я закончил стихами Егора Исаева, награждённого столь же высокими наградами – и Ленинской премией, и званием Героя Социалистического Труда, написавшего собрату по великому поколению:
Юрию Бондареву
То донимает боль в спине,
То барахлит сердчишко…
Держись! Ты дед – по седине,
А по душе – мальчишка.
Давно остыл последний бой
В развалинах Рейхстага,
А честь бойца всегда с тобой,
С тобой твоя присяга.
Живи, солдат, пока живой,
Не остывай на марше.
Салют тебе, наш рядовой!
Ура тебе, наш маршал!
Александр Александрович
БОБРОВ