Серафима Никитична Кузнецова работает регистратором в церкви во имя великомученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого, посёлка совхоза «Кряж» (пригород Самары). Она прислала в Самарское епархиальное управление письмо, в котором рассказала свою жизненную историю.
Родилась я в селе Тростянка Кинельского района. То было время, когда о Боге в селе почти не говорили, а если и говорили, то шёпотом и с оглядкой. Мои родители не были атеистами, но и верой среди сельчан не выделялись.
Но вот заболела мама, и отец, Никита Михайлович Петров, повёз её в областной центр на консультацию. Соседка посоветовала «сходить в церковь и помолиться у святых икон».
Маму оставили в больнице на обследование, а отец решил зайти в Покровский собор – поставить свечи за её выздоровление. В церкви кто-то из служителей предложил отцу «помолиться о болящей Анне за литургией». Папа согласился, но встал вопрос, где ему ночевать. Он стал просить, чтобы его пустили на ночь в сторожку.
– Зачем в сторожку? – удивился староста храма Александр Гришин. – Пойдём ко мне домой, у меня молельная комната, есть небольшой сад. Помолимся, ты отдохнёшь, а завтра вместе отправимся на службу.
Но отдохнуть папе не пришлось. Разговор со старостой продолжался до утра.
Когда папа вернулся домой, мы, его дочери, заметили в нём перемены. Он стал сосредоточенным, немногословным. Папа стал молиться. В доме появились иконы. Почти каждую субботу папа, я и моя средняя сестра Нина ездили в Куйбышев на службы в Покровский собор. Наши родители стали соблюдать посты. Мы, дети, старались им подражать. Но папе этого показалось мало, и он стал по средам и пятницам держать строгий пост – по благословению священника Покровского собора.
А потом случилось необыкновенное событие.
В тот год по какой-то причине мы мало заготовили на зиму кормов для коров и лошади. Мы, дети, могли остаться без молока. Папа стал усиленно молиться. И вот как-то поздно вечером возле нашего дома раздалось ржание лошадей, крики возниц.
– Хозяин, принимай сено! – услышали мы крик.
Папа выбежал во двор. К дому уже подъехали две телеги с сеном.
Эти телеги молодые парни-возницы разгрузили как-то очень быстро. От всего происходящего папа стоял как вкопанный. А когда пришёл в себя, пустые телеги уже выезжали со двора.
– Кто вы? – успел спросить папа.
– Я – среда, – весело ответил первый возница.
– А я – пятница, – ответил второй.
Вместе с папой мы встали на колени перед иконами и поблагодарили Бога за помощь. Сена хватило нам до весны.
В 1966 году умерла мама. Отец, ему было сорок лет, остался вдовцом. И мы переехали в посёлок Советы Кинельского района.
– Чтобы быть ближе к Богу, – объяснил папа наш переезд. Через посёлок Советы проходила железная дорога. И теперь каждую субботу мы с папой ездили на электричке в Куйбышев в Покровский собор. Молились на всенощном бдении и за воскресной литургией.
Уезжая в Советы, мы оставили в Тростянке большое хозяйство – дом, амбары, двух коров, лошадь, овец, много птицы, огороды… Без сожаления папа расстался и с хорошей работой – он был обходчиком на нефтепроводе «Дружба». Всему материальному он предпочёл духовное.
В Советах мы долго жили в какой-то хибарке. Потом папа построил небольшой домик. Чтобы быть ближе к Богу, устроился охранником в Покровский собор. На улице Речной он купил небольшой домик, здесь и жил. Всё свободное время находился в храме.
А с какого-то времени он начал пророчествовать. Отец говорил:
– Фима, скоро в Куйбышеве будут строить много жилых домов. Но в некоторых из них никто не будет жить.
– Как такое может быть? – удивлялась я. А теперь вижу недостроенные дома с пустыми глазницами окон – это нежилое жильё обманутых дольщиков.
– Фима, придёт время, когда в магазинах полки будут ломиться от разных продуктов.
– Дед, не будет этого! – смеялась я. – Мы с тобой, как и другие, продукты сейчас получаем по талонам. Не было бы хуже…
– Фима, в совхозе Кряж будет церковь, и архиерей будет в ней служить!
– Это в нашей-то дыре – церковь?
Но в 2006 году архиепископ Сергий освятил храм (здание бывшей столовой) во имя священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого.
– Фима, ты доживёшь до того времени, когда почти в каж-дой деревне Самарской области будет церковь.
И в этом он оказался прав. К началу 2018 года в Самарской области было уже более 500 приходов.
В должности охранника Покровского собора отец проработал 20 лет. Он очень подружился с владыкой Иоанном (Снычёвым). Бывал у него в гостях в архиерейском доме на Ульяновской улице.
Умер папа в 2000 году, в возрасте 74 лет – подвело сердце.
Папа запомнился нам искренней, глубокой, пламенной верой.
Вера, можно сказать, преобразила его – он был очень добр к людям, боялся обидеть Бога даже самым незначительным проступком. Его жизнь во Христе стала для нас, трёх его дочерей, примером того, как надо любить Бога, Церковь, людей.
Я каждый день молюсь о родителях – Царство им Небесное. Дома над моей кроватью висит портрет владыки Иоанна, которого так любил и уважал отец – Никита Михайлович Петров.
Текст подготовил
Олег Иванович Бедула