В начале 90-х годов командир военного вертолёта капитан Дмитрий Арутчев выполнял учебно-боевые задачи по поиску и уничтожению подводных лодок вероятного противника в Северном море. Пройдёт всего несколько лет, и он станет известен в России как строитель деревянных храмов, владеющий древней технологией украшения куполов лемехами
– Моя жизнь складывается так, как благословил архиепископ Иоанн (Снычёв), – рассказывает Дмитрий Бениаминович.
«Ты постарайся
себя не потерять»
Я заканчивал школу. Встал вопрос, какую мне избрать профессию. Мама была верующей и решила, что лучшим напутствием во взрослую жизнь для меня будет благословение правящего архиерея. Искала возможности встретиться с архиепископом Иоанном. И встреча состоялась.
Владыка был прост в обращении, и мама рассказала, что я горю желанием стать военным лётчиком. Владыка внимательно выслушал и сказал: «Хорошее дело – Родине послужить. Благословляю учиться в военном училище». Когда мы уже выходили из архиерейского дома, владыка Иоанн, обращаясь ко мне, неожиданно сказал: «Ты постарайся в армии себя не потерять».
Вскоре на мои плечи легли курсантские погоны. Началась армейская служба в Сызранском училище лётчиков. Но мысли мои были не только об учёбе. У меня в Куйбышеве была невеста, и мы решили с ней создать семью. Мы с Наталией – верующие, решили заручиться благословением нашего архиерея. Владыка нас поддержал и брак благословил. Через некоторое время нас обвенчали в Покровском соборе.
…Подходила к концу учёба, уже состоялось распределение будущих выпускников. Я получил направление в одну из воинских частей Северного флота. И вот Кольский полуостров, посёлок Сафоново. Воинская часть – противолодочный полк морской авиации. По милости Божией моя служба складывалась на редкость благополучно. Уже через 9 месяцев после окончания училища я стал командиром экипажа в полку. В составе корабельной ударной группы Северного флота совершил дальний поход в Атлантику и в Средиземное море.
…Владыка служил в Санкт-Петербурге, а секретарём у него была Анна Степановна Иванова из Самары. Ей мы писали или звонили каждый раз, когда в жизни, в службе происходили крутые перемены. Она сообщала о нас владыке. И вскоре мы получали его добрый совет-напутствие, благословение. В полку и не догадывались об этой духовной поддержке. Хотя в военной авиации большинство людей в то время были верующие.
Между тем наступил 1990-й год. Страна стала погружаться в хаос. Начались проблемы и в Вооружённых Силах. Военные лётчики летали всё реже – не хватало керосина. Когда же полёты сошли на нет, я стал терять смысл своего пребывания в военной авиации. Нелетающий военный лётчик – что может быть более нелепого?
Как быть? И мы с женой, немного растерянные от происходящего, положились на волю Божию. Окружным путём, через Самару, отправили письмо владыке Иоанну.
«Благословляю увольняться»
Владыка ответил: «Благословляю увольняться как можно скорее!». Без колебаний я написал рапорт на увольнение – «по собственному желанию».
А дальше случилось то, что принято называть чудом. Дело в том, что из армии уволиться в то время было не так-то просто. Но случилось невероятное – рапорту дали ход. Через два месяца я попрощался с полком.
В Самаре мы узнали, что в городе открылось духовное училище. И однажды после богослужения в храме на амвон вышел ректор протоиерей Евгений Шестун и обратился к молящимся: «Есть ли из вас тот, кто может с деревом обращаться? Нам помощь нужна». Я, не раздумывая, сделал шаг вперёд. Но тут же в своё оправдание заявил батюшке, что столяр я малоопытный. На что священник сказал: «Приходите, будете иконостас делать».
Так в конце 1994 года я впервые в своей жизни начал изготавливать доски для икон. Работал в Покровском соборе. Здесь вскоре познакомился с дядей Витей Крутилиным, известным в Советском Союзе мастером. Оценив мои труды, Виктор Константинович пригласил меня к себе в бригаду.
Но поскольку столярным трудом я не мог прокормить семью, то трудился на трёх работах. А потом настал момент, когда понял, что изнемогаю физически. И написал митрополиту Иоанну короткое письмо, в котором спрашивал: как мне дальше быть?
«Работать у дяди Вити»
Владыка ответил: «Работать у дяди Вити Крутилина, перенять у него опыт».
Кратко расскажу о замечательном русском мастере Викторе Константиновиче Крутилине – близком человеке владыки Иоанна.
Сельский мальчик Витя Крутилин с помощью бабушки освоил церковно-славянский язык и за несколько лет прочитал Жития святых, все духовные и богослужебные книги деда-священника. В том числе Псалтырь и Евангелие. В шесть лет пошёл в школу. Необыкновенно развитого мальчика сразу перевели в третий класс. Через год – в седьмой. Вручили две похвальные грамоты и предложили родителям забрать его «отдохнуть» от школы на два года – сельские учителя стали бояться вундеркинда. Под руководством отца и деда мальчик освоил профессию столяра. Получил уроки живописи у известного художника. В Пензенское художественное училище был принят без экзаменов – по представленным рисункам. Потом была война. По фронтовым дорогам сержант Виктор Крутилин прошагал в должности командира пулемётного отделения. Победу встретил под Гданьском.
А потом его постигла участь многих фронтовиков, которых власти за смелое поведение и критику отправляли за решётку по печально известной 58-й статье. После освобождения Виктор Крутилин приехал в Куйбышев в 1953 году. Прямо с вокзала направился в церковь Петра и Павла, там как раз шёл ремонт. Позднее состоялось знакомство с архиепископом Иоанном (Снычёвым). Владыка предложил восстановить деревянную церковь в селе Владимировка Елховского района. С той поры все старинные церкви Куйбышевской области, а также многие храмы Оренбургской, Ульяновской и Пензенской областей восстанавливала бригада Виктора Крутилина.
В 1990 году Патриарх Московский и всея Руси Пимен наградил Виктора Константиновича орденом святого равноапостольного князя Владимира – «За восстановление храмов в Самарской области».
Дядя Витя относился ко мне как к сыну. «Ведь он тебя всю жизнь ждал», – сказал мне однажды архимандрит Георгий (Шестун). И это правда. У Виктора Константиновича не было учеников – кому передать своё мастерство? Поэтому, когда мне пришла пора работать самостоятельно, своей бригадой – он не обиделся, как это часто бывает со знаменитыми мастерами. И с лёгкостью меня отпустил.
Лемеховый купол
В 2000 году состоялось моё знакомство со священником Игорем Макаровым. Отец Игорь, в недавнем прошлом командир танкового взвода, предложил мне изготовить три купола на строящуюся деревянную церковь в посёлке Прибрежный. Я с радостью согласился. Набрал людей, сформировал бригаду. Но как строить эти купола, честно скажу, не знал. И никто не мог нам подсказать.
Я служил на Севере, в тех местах, где наши предки строили деревянные церкви с лемеховыми куполами. Как вскоре выяснил, технология покрытия лемехом давно была забыта. Но тут стал виден Божий Промысл. Мне стали попадаться очень редкие и толковые книги по деревянному зодчеству, альбомы, заметки. Так удалось понять секреты производства лемеховых куполов.
Лемех – это деревянная черепица, которая используется для покрытия глав церковных верхов. Лемех представляет собой короткие дощечки и по форме напоминает лемех плуга, отсюда и название. Он должен лечь на купол так, чтобы получился тот самый неповторимый узор, который мы привыкли видеть на деревянных куполах церквей. Материалом для лемеха обычно служит осина: её древесине нипочём осенние дожди и летние ливни.
Лемеховый купол, считаю, это моя визитная карточка. А храм в посёлке Прибрежный – первая самостоятельная большая работа. В неё я вложил много старания, терпения и энтузиазма. Дерзновенно брался, молил Господа о помощи и вразумлении. И Господь не оставлял меня без Своего вспоможения. Именно тогда, во время работы в Прибрежном, пришло ясное понимание: без Божией помощи я бы никогда не смог сделать такие купола. У меня не было учителей и наставников. Считаю, что моим учителем и наставником стал Сам Бог.
Впоследствии построили ещё церковь в честь Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня в мужском монастыре села Подгоры. Спроектировал его архитектор Николай Жоголев в традициях северного русского зодчества. На большом куполе храма около полутора тысяч лемехов!
Крест на куполе
…Мы возводили купола на храме в Прибрежном. В тот день планировали завершить работы – установить все три купола. Но засветло успели поставить только два купола. Что делать? В конце концов решили: третий купол будем ставить утром.
На следующий день я полез на крышу устанавливать центральный купол. Но не учёл, что покатые скаты крыши за ночь покрылись тонким ледком – был поздний октябрь. Сделал шаг, поскользнулся и полетел вниз. Падал с одной крыши на другую, в итоге рухнул под кран. Поломался, отбил все внутренности, но остался жив.
Вот так и вышло, что центральный купол ставили без меня. Я в то время лежал в больнице. Ещё не поправился, а бригада просит: «Дима, нужно ставить крест на купол. Никто из бригады этого сделать не может». А у меня всё болит, но мужики из бригады своё твердят. Кладу в рюкзак топор, другие инструменты. Рюкзак за плечи – и начинаю карабкаться по лесам. А снизу подбадривают, и головой кто-то сзади меня подталкивает, чтобы, значит, быстрее лез.
Поднялся на верхотуру. Достал топор, затесал, подогнал основание креста. Укрепил его, проверил на устойчивость. Ещё радостно подумал: крест на куполе венчает весь мир!
И вдруг сзади, над ухом, слышу не-громкий и спокойный мужской голос: «Ты бы свои инициалы вырезал на кресте. Ведь ты же его делал».
Словно кипятком обожгло. Я резко обернулся. Никого. И понял, кто мне предлагает осквернить святыню. «Господи, спаси и помилуй!» – только и успел подумать.
…Крест на куполе – крест и в жизни моей. Помню евангельские слова Господа Иисуса Христа: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною».
Мой крест – он и материальный, но он и духовный. Это своего рода задание от Бога, которое я должен выполнить в течение всей жизни.
Подготовил
Олег Иванович БЕДУЛА