31 декабря 1952 года, ещё был жив Сталин. Я написал одно из первых своих стихотворений, цитирую: «Растёт история, и вот, мы вместе с ней растём, и пусть войдём мы в новый год, как в новый дом войдём».
И вот уже и Сталина нет, и 64 Новых года прошло, а всё как-то не получается в новый год, «как в новый дом войти», всё въезжаем в старые. То есть во всё те же отношения меж людьми, в то же упование на экономику, в то же непонимание Божия присутствия на Земле. А история меж тем всё растёт.
И ничего не меняется!
Уходящий год был значительнейшим годом, годом трагического юбилея ухода из России царской семьи, годом окончания Первой германской войны и особенно поучительным юбилеем – 25-летием ельцинского расстрела законно избранной власти.
Конечно, это явная натяжка – сказать: законная власть, знаем мы, как эта законность делается, но то, что дошло до такого срама, когда русских стравили с русскими на потеху всему миру, когда они убивали друг друга, и это, перемежаемое рекламой, выставлялось на всеобщее позорище, – вот ещё какой юбилей мы пережили в уходящем году.
И ничему не научились!
В годовщину расстрела я был у Верховного Совета. Поклявшись 4 октября 1993-го никогда более не смотреть на здание, превращённое тогда в крематорий, я изменил своему слову и поглядел. А оно всё такое же, только отмыли снаружи копоть, а внутри кровь и побелили.
Возникали у здания стихийные мини-митинги. На них шли ожесточённые перепалки. И паки и паки летали над возбуждёнными людьми слова: Ельцин, Ленин, Сталин, демократия, народ для партии или партия для народа?... Искры летели!
Попробовал священник заговорить о прощении друг друга, о молитве, но поддержан не был. Какое прощение, какая молитва, когда надо за Россию бороться, кричали ему. «Сталин нужен!» – кричали одни. «Ленина забыли!» – кричали другие.
Одно только и было отрадное событие – молебен в часовне. Поминовение павших, невинно убиенных, кадильный дым, свечи у икон. Но как, в сравнении с собравшимися, нас было мало около креста…
Вот это соотношение молящихся и митингующих как раз показывает малость сущего в мире «малого стада Христова». Оно есть, и именно оно стремится спасти всех людей. Но всех спасти ему не удаётся. Почему? Да потому, что это большинство не понимает своего гибельного пути и спасения не хочет. Тогда зачем взывать к нему, зачем звать ко Христу, когда оно без Христа прекрасно живёт. И по своей воле идёт к своей погибели. Именно по своей.
Ещё в тот день, вспоминая события октября 93-го, я побывал на Красной площади. Вернее, около неё, у так называемого Вечного огня. Такой «вечный огонь» легко устроить на любой кухне, запалив газовую горелку. Но, в извинение такого заменителя святости, замечу, что отношение к этому огню связано с верой в лучшую жизнь. При мне приехала пара новобрачных, и они возложили цветы у подножия пламени.
Вечный огонь, настоящий Вечный огонь – это вера православная. Вот что не требует никакой оплаты и никогда, даже за гробом, не погаснет.
Ну что, братья и сестры, поехали в новый год. Или опять он будет таким же старым, как все предыдущие? Но если без Бога, то, конечно, ждать нам от грядущей истории России нечего. Она будет расти без нас.
Владимир Николаевич КРУПИН