26 октября 1842 года, 175 лет назад, родился Василий Васильевич Верещагин
В октябре 1842 года в большой семье провинциального предводителя дворянства родился мальчик, которому предстояло стать удивительным, ни на кого не похожим художником-баталистом. В истории русской живописи второй половины XIX века он стоит особняком: у талантливого мастера не было учителей, да и учеников после себя он не оставил. Его имя – Василий Васильевич Верещагин.
Война – неизбежный спутник человечества: если верить историкам, за минувшие пять тысячелетий на планете отгремели более 14 тысяч больших и малых войн. Могущественные властители всегда стремились запечатлеть для современников и потомков свои победы.
До Верещагина художники писали батальные сцены как военные парады: яркие мундиры, стройные колонны войск, словно марширующие на плацу. Всё чистенько, гладко – и фальшиво. После этих салонных картин полотна Верещагина произвели ошеломляющее впечатление на публику. Художник показал войну такой, как она есть – грязной, кровавой, безпощадной. Одна из самых известных его работ – «Апофеоз войны»: груда человеческих черепов посреди безжизненной пустыни. На раме Верещагин написал: «Посвящается всем великим завоевателям – прошедшим, настоящим и будущим». Слишком высока для народов цена их величия и побед.
Верещагин прожил удивительную жизнь, полную событий и приключений. Так уж сложилось, что почти вся она была связана с войной. Отец определил Василия в морской кадетский корпус, когда ему было всего девять лет, но флот его не привлекал. По окончании учёбы и нескольких лет службы он вышел в отставку и стал заниматься тем, к чему всегда лежала душа, – живописью. Верещагин успешно учился в петербургской Академии художеств, совершенствовал мастерство в Париже. Он неплохо мог бы устроиться в столице, выполняя заказы богатых клиентов, но тихая размеренная жизнь не привлекала: художник с радостью принял приглашение туркестанского губернатора К.П. Кауфмана, отправившись на свою первую войну.
Во второй половине XIX века Россия активно продвигалась на юг, присоединяя обширные территории в Средней Азии. Летом 1868 года Верещагин приехал в Самарканд, недавно отбитый русскими войсками у бухарского эмира. Художник пишет этюды, с интересом наблюдает за жизнью и обычаями местного населения. Обстановка в Самарканде оставалась сложной: исламские фанатики подстрекали горожан к бунту против «неверных». Однажды художник, увлекшись боем, оказался в окружении неприятеля и чуть не погиб. Солдаты отбили его и с тех пор обращались к Верещагину не «ваше благородие», а по имени-отчеству – Василий Васильевич: он стал для них боевым товарищем.
Страшные картины войны списаны, что называется, «с натуры». Верещагин навсегда запомнил смерть одного солдата: получив тяжёлое ранение, он выронил ружьё, схватился за грудь и побежал с криком: «Убили меня, братцы! Убили!» Пробежав несколько кругов, несчастный замертво рухнул на землю. Пять лет спустя Верещагин напишет картину «Смертельно раненый». Полотно станет его реквиемом, памятью о страданиях и гибели всех солдат, оказавшихся жертвами военного безумия.
Поездка в Среднюю Азию оказалась знаковой для Верещагина: он стал первым художником-баталистом, не славящим блестящие победы завоевателей, но создающим антивоенные картины. Кровь, истерзанные трупы, отрезанные головы – суровая правда войны, в которой, по убеждению художника, нет ничего возвышенного и романтического.
За храбрость, проявленную в бою за Самарканд, Верещагин получил орден святого Георгия. Эта награда стала единственной, которую художник согласился принять. В дальнейшем мастер неизменно отказывался от всех орденов, чинов и званий, он не захотел стать даже профессором Академии художеств, заявив, что считает «все отличия в искусстве безусловно вредными».
Характер у художника был непростой: он всегда говорил, что думал, и никогда не шёл на компромисс. Более всего Верещагин ценил свою независимость, никогда не писал по заказу и не искал поддержки власть имущих. «Я всегда буду делать то и только то, что сам нахожу хорошим, и так, как считаю нужным», – говорил он. Немудрено, что художник нажил немало врагов, включая коронованных особ. Наследник престола, великий князь Александр Александрович, побывав на выставке художника, гневно заявил: «Либо Верещагин скотина, или совершенно помешанный человек». Однако, в отличие от его высочества, и знатоки, и публика творчество мастера оценили по достоинству. В 1874 году «туркестанскую серию» картин Верещагина приобретает для своей галереи П.М. Третьяков.
За туркестанским циклом вскоре последовал балканский: весной 1877 года началась русско-турецкая война за освобождение Болгарии. Верещагин вновь устремился на передовую. Он участвовал в смертельно опасном рейде на борту миноносца «Шутка», атаковавшего турецкий военный пароход на Дунае. В сражении художник получил тяжёлое ранение, чуть не погиб, но, едва оправившись, вновь поспешил на фронт. Эту войну Верещагин отобразил в десятках картин, страшно далёких от бравурных официальных сообщений о череде побед и триумфов: священник, читающий заупокойную молитву в безкрайнем поле, покрытом телами убитых солдат («Побеждённые. Панихида»); замерзающий часовой («На Шипке всё спокойно»); госпиталь под открытым небом, заполненный ранеными («После атаки»).
Трагедия войны, пережитая мастером и запечатлённая на его полотнах, стала потрясением для публики не только в России, но в Европе и в США. После заключения мира художника представили к награде, но он по обыкновению отказался, заявив, что «слишком много видел в те дни и перечувствовал для того, чтобы по достоинству оценить всю мишуру славы человеческой».
В мирное время Верещагин много путешествовал. Он побывал на Святой Земле, в Китае, Индии, на Филиппинах, Кубе и в США. Итогом поездок стали сотни картин и безчисленное множество этюдов. Но война по-прежнему не отпускала. В Индии Верещагин пишет «Подавление индийского восстания англичанами». На полотне – повстанцы, привязанные к жерлам британских пушек. Ещё мгновение, и казнь свершится: «цивилизованные» английские колонизаторы разорвут в клочья тела несчастных орудийными выстрелами. На Кубе Верещагин создаёт цикл картин и этюдов, посвящённых испано-американской войне. Преуспел художник и на литературном поприще: в 1894 году он публикует книгу «На войне в Азии и Европе».
Мало кто знает, что в 1901 году Верещагина выдвинули кандидатом на Нобелевскую премию мира. Баталист, создающий антивоенные картины, –непривычное для Европы явление. Но Верещагин не видел в этом ничего необыкновенного. «Передо мной война, и я её бью, сколько у меня есть сил, – писал он П.М. Третьякову. – Сильны ли, действительны ли мои удары, это мой вопрос, вопрос моего таланта, но я бью с размаху и без пощады». Премию Верещагин так и не получил: европейские газеты распустили слух, будто он… шпион. И путешествует по миру, выполняя задания русского генштаба. Чепуха, конечно, но тем не менее Нобелевский комитет предпочёл перестраховаться и наградить другого кандидата.
В 1903 году Верещагин посетил Японию. Страна произвела на него сильное впечатление: в путевых записках и письмах жене художник отмечает трудолюбие японцев, их неизменную вежливость, тонкий художественный вкус, а ещё – удивительную красоту храмов и природы. В Японии Верещагин написал серию необычайно живописных этюдов. Тогда он не мог знать, что всего через несколько месяцев «утончённые» японцы коварно, без объявления войны атакуют русскую эскадру в Порт-Артуре. Там, за тысячи вёрст от родной земли, прервётся жизнь художника.
Русско-японская война стала для Верещагина последней. Узнав о событиях на Дальнем Востоке, он немедленно приехал в Порт-Артур и, как всегда, оказался в центре событий. 31 марта 1904 года художник поднялся на борт броненосца «Петропавловск», которому предстояло атаковать японцев. Флагман русской эскадры, краса и гордость императорского флота вышел из гавани и устремился на врага, но тут случилась трагедия: корабль подорвался на японской мине. Из 652 человек удалось спастись лишь 80. Тела Верещагина не нашли.
«Нельзя дать обществу картину настоящей, неподдельной войны, глядя на сражение в бинокль, – писал художник в одном из писем с фронта. – Нужно самому всё прочувствовать: участвовать в атаках, штурмах, победах, поражениях, испытать голод, болезни, раны. Нужно не бояться жертвовать своей кровью».
Он и не побоялся, жизнью заплатив за своё сокровенное знание о войне.
Александр Александрович
ДМИТРИЕВ