Мои воспоминания о российском батюшке архимандрите Кирилле (Павлове) относятся к тому времени, когда он был духовником в Троице-Сергиевой Лавре (70-80-е годы прошлого столетия).
Я часто приезжал в обитель, посещал утренние и вечерние богослужения, молился у мощей преподобного Сергия Радонежского, беседовал с монахами. Господь сподобил меня несколько раз встретиться с о. Кириллом. Об этих встречах я и хочу рассказать.
Пасхальные «птахи»
Однажды я приехал в Лавру на Светлой седмице (то ли в среду, то ли в четверг). Праздничные службы шли во всех храмах, я выбрал Троицкий собор, потому что пасхальную службу здесь возглавил отец Кирилл. Народу в храме было много, но тесноты я не ощущал – можно было свободно осенять себя крестным знамением и делать лёгкие поклоны. Гремел монашеский хор:
Светися, светися, Новый Иерусалиме,
Слава бо Господня на тебе возсия.
Ликуй ныне и веселися, Сионе.
Ты же, Чистая, красуйся, Богородице,
О восстании Рождества Твоего.
Моя душа пела и ликовала – ведь я находился не здесь, в земном храме, а в Новом Иерусалиме, который даровал нам Воскресший Христос, где царит вечная радость и где никогда не ослабевает чудесное сияние Немеркнущего Солнца Правды.
Богослужение неслось, словно на крыльях, – одно пасхальное песнопение сменялось другим, и только духовный восторг, поселившийся в моём сердце, оставался неизменным.
Плотию уснув, яко мертв,
Царю и Господи,
Тридневен воскресл еси,
Адама воздвигл от тли,
И упразднив смерть.
Пасха нетления,
Мира спасение!
Мне казалось, что пели не люди, а ангелы.
Потом о. Кирилл вышел на амвон и прочитал такие слова:
«Аще кто благочестив, да насладится сего добраго и светлаго торжества. Аще кто раб благоразумный, да внидет, радуяся в радость Господа своего… Вси насладитеся пира веры, вси восприимите богатство благости. Никтоже да рыдает убожества, явися бо общее Царство. Никтоже да плачет прегрешений, прощение бо от Гроба возсия…»
К батюшке подошёл монах с корзиной в руках, корзина была наполнена подарочными пасхальными деревянными яйцами, расписанными яркими, цветущими красками. Мы замерли – что же будет дальше? А дальше произошло нечто удивительное: батюшка стал бросать пасхальные яйца нам, православным христианам. Он кидал, и на его лице играла добрая улыбка.
Яйца разлетались, словно малые весенние птахи, их ловили и те, кто стоял близко от амвона, и те, кто находился в дальнем конце храма, и те, кто стоял у южных дверей, и те, кто находился у северных.
Несколько птах-яиц пролетели совсем близко от меня, но, сколько я ни старался, мне не удалось поймать ни одного. Я смотрел на батюшку, вот-вот, думалось мне, он кинет яйцо так, что оно попадёт прямо в мои руки, но, к сожалению, этого не произошло – я так и остался без подарка. Но это нисколько не омрачило моей пасхальной радости. Я видел небесную радость, которая сияла на лицах тех христиан, которым удалось поймать подарок, и этого для меня было достаточно. В моём сердце её было ничуть не меньше…
Очень вкусная рыба
Приезжая в Лавру, я обычно останавливался в Духовной академии. На втором этаже была (да, наверное, и сейчас есть) большая комната, в которой размещались паломники. Рано утром, подобно многим семинаристам и паломникам, я шёл в Троицкий собор, чтобы взять благословение у преподобного Сергия на предстоящий день. А потом время текло своим чередом, и одно дело сменялось другим: Божественная литургия в одном из лаврских храмов, прогулка по территории Лавры, во время которой я обязательно заходил в Водосвятную часовню, чтобы испить святой водички, навещал местный некрополь, на котором нашли последнее пристанище известные русские архиереи и подвижники благочестия, заходил в книжную лавку, чтобы познакомиться с духовной литературой. Лавра – это такое место, где на каждом шагу можно получить духовную пользу для своей души.
Как-то во дворе академии я встретил знакомого семинариста, который стоял в окружении нескольких собратьев по учёбе.
– Хочешь пойти с нами? – обратился он ко мне.
– Куда? – полюбопытствовал я.
– К отцу Кириллу.
– Зачем?
– На угощение.
– А чем он будет угощать?
– Придём – узнаем.
Я, конечно, согласился.
Через несколько минут мы вошли в братский корпус, поднялись на второй этаж. Мой знакомый семинарист (его звали Вадим) осторожно постучал в дверь и произнёс:
– Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас.
В ответ раздалось:
– Аминь.
Вадим открыл дверь, и мы вошли в батюшкину келию. Отец Кирилл поднялся со стула:
– Мир всем.
Мы один за другим подошли к нему под благословение.
– Рассаживайтесь, – предложил батюшка.
Келия была довольно просторная, и в ней было разлито тонкое, трудно выразимое человеческими словами благоухание, от которого моей душе стало очень тепло. Я переводил глаза от одной иконы к другой (их было много), а потом остановился на лице батюшки: оно было приветливое и очень располагало к себе. Хозяин келии был в простом будничном подряснике, подпоясанном скромным пояском.
– Ну, набегались, небось? – ласково проговорил батюшка. – Проголодались?
– Есть немножко, – сознался один из семинаристов.
– Хорошо вас кормят?
– Хорошо, – хором ответили гости.
– Хватает?
– Хватает.
– И ещё остаётся, – с улыбкой добавил один из семинаристов, намекая на хорошо известную матросскую шутку.
– А куда деваете остатки? – без улыбки, как будто не распознав, но на самом деле хорошо поняв намёк на шутку, спросил батюшка.
– Съедаем и ещё не хватает, – ответил семинарист, и келию наполнил дружный смех.
– Мы это дело сейчас исправим, – улыбаясь, сказал отец Кирилл. – Господь Бог послал мне большую рыбу, кажется, удачно испечённую. Вот мы сейчас и воздадим ей должное.
Мы встали со своих мест, батюшка прочитал молитву «Отче наш» и сказал:
– Христе Боже, благослови ястие и питие рабом Твоим, яко свят еси всегда ныне и присно и во веки веков.
– Аминь, – дружно закончили мы.
Рыба покоилась на большом светлом блюде. Батюшка разрезал её ножом, положил куски на тарелки и подал каждому из нас. Я не помню, какая это была рыба – то ли судак, то ли щука, то ли карп. Но то, что она была необыкновенно вкусной, помню очень хорошо. Пока мы расправлялись с угощением – у молодых это происходит без особой задержки, – отец Кирилл рассказывал о том, какое трудное было послевоенное время и как трудновато было с питанием, но, слава Богу, никто не роптал, и все довольствовались тем малым, что было у каждого.
Мы пробыли в батюшкиной келии примерно полчаса. Семинаристы задавали старцу разные вопросы (не только духовные, но и обычные, мирские), он не спеша отвечал, задавал встречные вопросы – беседа была весьма оживлённая. Подробностей я, к сожалению, не помню.
Наконец мы поняли, что пора и честь знать, дружно поднялись, поблагодарили отца Кирилла за чудесное угощение. На прощание он благословил каждого из нас, и мы гуськом, один за другим, покинули гостеприимную келию.
Настроение у нас было превосходное – и не столько оттого, что мы вкушали вкусную рыбу, сколько потому, что мы общались с духовным человеком, который вёл себя так просто и естественно, что мы почти не ощущали никакой дистанции.
Батюшкино благословение
Однажды, побывав на источнике преподобного Сергия в Малинниках, я на обратном пути заехал в Лавру. Мне хотелось увидеть отца Кирилла. Но где его найдёшь? С этим вопросом я обратился к знакомому монаху.
– Он принимает посетителей, – пояснил тот.
– Где?
– Есть одна комнатка, – он жестом руки показал в сторону внутреннего двора.
– Народу, наверное, много к нему…
– Как всегда.
– Мне нужно посоветоваться по одному вопросу, не поможешь попасть к батюшке…
– Надолго?
– Да нет, минуты на две-три.
– Давай попробуем.
Через проходную мы прошли во внутренний дворик. Около двери, ведущей в батюшкину комнату, стояла довольно большая толпа христиан. Мы подошли к другой двери. Мой спутник постучал и, услышав ответ, вошёл в комнату. Он пробыл там не больше минуты.
– Батюшка скоро освободится и позовёт тебя, – сказал мой провожатый, выйдя из комнаты.
Через несколько минут дверь приоткрылась, и о. Кирилл пригласил меня войти к нему. Комната была небольшая, в ней не было ничего лишнего: небольшой столик, стул, несколько икон.
– Ну, что у тебя? – обратился ко мне батюшка.
– Я давно собираюсь съездить в город Бари к святителю Николаю, – сказал я, – но у меня ничего не получается, то одна причина, то другая, то третья. А так хочется…
– И мне тоже хочется, а всё никак… – улыбнулся батюшка. – Тебя как зовут?
– Николай.
– Никола Угодник твой покровитель?
– Да.
– Ты молишься ему о поездке?
– Конечно.
– Даст Бог, всё устроится… Ты уже начал собираться в дорогу?
– Нет ещё.
– А пора… всякие мелочи надо предусмотреть… А самое главное, исповедаться как следует… Ты когда последний раз исповедовался?
– Недели три назад.
– Значит, пора ещё раз.
– Постараюсь.
– Ну, с Богом.
Батюшка благословил меня, и я отправился домой. Теперь я нисколько не сомневался, что поеду к Святителю Николаю. Так оно и произошло. Через некоторое время с группой паломников я прибыл в город Бари и поклонился своему небесному помощнику и покровителю.
Николай Петрович Кокухин